Хранитель - [2]

Из леса на  моховую поляну  медленно  вышел небольшой  зверек, шел  он  с  заметным  усилием, часто останавливаясь и некоторое  время оставаясь  неподвижным. На  поляне произошли  некоторые  изменения,  погас серебристый  блеск  мха, пень почернел, землю  присыпало небольшим  снежком, а  вокруг  пня неспешно  вращалось  туманное  кольцо неяркого  свечения. В нем иногда появлялись  искры разного  цвета, от  зеленого  до  красного, а  иногда кольцо чернело и снова  начинало  светиться меняя окраску и интенсивность  свечения. Зверек медленно  подошел  к  своему  убежищу, с  заметным  усилием забрался  в  дупло лег  набок на  дне.  Кольцо  света, продолжая менять  цвет и интенсивность, медленно стало  подниматься  вверх., вскоре  зависнув  на  некоторой  высоте и стало  принимать  шарообразную  форму. Температура в дупле  почти сравнялась с наружной, погас серебристый  блеск стенок дупла и шерсти зверька, затем  тельце и сам  пень рассыпались мелкой пылью. Некоторое  время искрящийся шар повисел над  поляной, понемногу засыпаемой  снегом, затем  медленно, набирая  скорость, двинулся туда, где находился  новый  носитель.

Я  снова  еду  по заснеженной  дороге, снова в  никуда. Через  несколько  километров придорожный  отель и автозаправка, если  эта  баба  из  навигатора  не  врет. Недавние  события  понемногу  стираются  из  памяти, но странное  чувство  благодарности и жалости к  кому  то или  чему  то остается. Что  бы  это  все  значило? Я с  удивлением  отметил, что эмоции как  то сгладились, какое то  спокойствие, интерес к  жизни  и чувство  защищенности  осталось. Впереди  показались огни цивилизации, видимо та  самая  заправка  и отель. Свернув с трассы, я  подъехал к  заправочным  терминалам, вышел  из  машины, вставил  в  горловину  бака  заправочный «пистолет» и направился к  месту  оплаты. Небольшой  магазинчик авто принадлежностей и касса с сонной  девушкой впридачу. Привычно пробормотав,  на  полторы тысячи дизельного, и назвав  номер терминала, достаю деньги. Так  же  привычно, подавив зевок, хозяйка бензоколонки  прячет  купюры  в  кассу.

Дежурство на работе в  ночную  смену, это сущее  мучение. Подремать можно, но спалиться раз  плюнуть. Проверка или  психованный  клиент, могут  все  карьеру коту  под  хвост засунуть. Истинно наши особенности  национального  бытия, личная  неустроенность, малая  зарплата, народ  какой  то  дерганный, придирчивые  потребители, любители  склок и немотивированной агрессии. Но  сегодня  прямо  праздник  какой  то, первый  покупатель за  всю  смену и вежливый, благодарит вон, сдачу не  взял. Опять подавив  зевок и прикрыв рот  ладошкой, продавщица взглянула  на  клиента и непроизвольно  вздрогнула. С  виду  ничего  интересного, небольшого  роста, староват, машина  какая  то  невзрачная и не престижная, лицо смазанное , резкие  складки и сетка  морщин вокруг глаз, но  что  то внутри  дрогнуло. Вот в  чем дело, выражение глаз! И сами  глаза, густо-синего цвета, какие то  светящиеся, полные  необъяснимой  уверенности и спокойствия. Девушка смотрела на  посетителя слегка  заторможено, приоткрыв рот и несмело  улыбаясь. Он  что то  спрашивает? А, да в гостинице  есть  номера, парковка  платная, охрана…Как  зовут? Оля. Почему  то захотелось поговорить  даже  вывалить свои проблемы, поплакать на  груди  у  него. Он  уже  уходит? Обернулся, улыбается, какие  глаза! Все  ушел… Ольга  бросилась в  подсобку  к  зеркалу, оценить хорошо  ли  она выглядела, глянула  и застыла. Темные  пятна под  глазами  медленно  таяли, заблестели  волосы, желтоватый  оттенок кожи тоже исчезал. Она  долго стояла  возле  умывальника глядя на  свое  отражение, на  медленно выравнивающиеся и светлеющие зубы, матовый с легким  румянцем  цвет лица, на  спокойно-уверенное  выражения  глаз. Была  уверенность, что  это  еще  не  все, к  тому же пропала  боль в желудке из за  начинающейся  язвы. Девушка  вернулась  к  кассе совершенно  не  помня, что было чуть  раньше, вроде  кто то  заходил, что то покупал. Вскочила и снова  бросилась  к  зеркалу…..

Оплатив заправку и направляясь  к  машине, я малость был  в  недоумении, чего это  девчонка на  меня  так  смотрела, как  на  принца, принц на сером  джипе, ага! Забравшись  в  машину, привычно  окинув  взглядом приборы, посмотрел  в  салонное  зеркало. И  тоже в  ступор как  она. В зеркале была  моя привычная, надоевшая своей безликостью, физиономия пожилого  человека, но  что  то  было и не как обычно. Уменьшилась  припухлость век, пропал отпечаток ожесточенности и усталости в  чертах знакомого до оскомины  лица, вообще как  то  все  подтянулось, помолодело  что ли. И  глаза!  Странного, ярко-синего  цвета, слегка  светящиеся и явно  больше по  размерам. А может  просто показалось, все таки почти  сутки езды  без  отдыха, прямо  личный  рекорд. Ладно, потом  все, сейчас  попробую  определиться  с  ночлегом  для  себя  и  машины, но  на  всякий  случай  буду  поменьше пялиться на  людей.  Парковка  при отеле  пустовала, видимо с  постояльцами  было  туговато, тем  лучше, общения не  хотелось, хотя  на  удивление самочувствие было вполне  себе  неплохое. Поставил  машину ближе ко  входу  в  здание и ответив  на  вопрос  пожилого  мужика-охранника  о  предполагаемом  заселении,  вошел  в  вестибюль  отеля. Отелем  назвать  это  здание  можно  было только  авансом,  довольно  обветшалая обстановка,  ресепшн  оказался  небольшим  канцелярским  столом, дама  за столом тоже  как  привет из  прошлого. Полноватая  крашеная блондинка  бальзаковского  возраста, обильно и по  дилетантски  накрашенная, со  скрываемой  настороженностью  глядела на  неведомо  откуда свалившегося  клиента.  И как  тут  без  подозрительности, одет  просто, смотрит в  пол, бормочет что  то про номер  без соседей. С слегка брезгливым выражением лица, двумя пальцами взяла  паспорт, открыла, рассмотрела отнеся  подальше паспортину и  стала  заполнять  бланк прибытия. Поморщилась, посмотрев на  фотографию на  развороте и с  кривоватой, как  приклеенной  улыбкой  сунула документ постояльцу, заодно  вручив корявую  фанерную  бирку с большим  ключом антикварного вида. Деньги, однако, взяла  охотно, воровато  сунув их  в карман. Мне  было все  равно, лишь  бы скорее  забраться  в  номер и наконец  отдохнуть от всего. С  некоторых  пор мне не  хотелось ни  с  кем  разговаривать, больше  стал  ценить  одиночество.  В номере пахло пылью и какой  то  затхлостью. Наскоро умывшись, и  посетив  мрачновато-грязный  туалет, я  , поставив  на  продавленное кресло  чемоданчик с ноутбуком  и  пакет  с бельем, я  не снимая  одежды  завалился на  слегка  продавленный  диванчик. На  сегодня с  меня  хватит.