Хранить вечно. Дело № 1 - [14]

Причём речь шла не только об «общей», не относящейся к моему личному жизненному опыту памяти – например, названия некоторых городов, местностей, даже стран вызывали у меня в памяти картины моей собственной жизни, с этими местами так или иначе связанные. Дальше - больше, всё согласно марксистско-ленинской диалектике: случился ожидаемый переход количества в качество, и у меня словно пелена с глаз спала. Прожитая жизнь – начиная со школьных воспоминаний, потом юность, институт, работа, бури, бушевавшие вокруг св стране и мире и мои попытки найти себе место в стремительно меняющейся действительности – всё это уверенно соткалось в единую картину, какая есть у всякого прожившего достаточно бурную жизнь человека. С воспоминаниями о личной жизни тоже было всё в порядке – оказывается, в своё время я неплохо таки погулял, дважды был женат, имел сына, однако, поди ж ты - на пороге шестидесятилетия остался в одиночестве. Что ж, и так бывает, причём нередко…

Я откинулся на спинку стула и медленно обвёл взглядом библиотеку. Теперь-то я точно знал, где и, главное, когда нахожусь. В той, прошлой жизни я немало интересовался историей, причём именно первая половина двадцатого века всегда была у меня в списке приоритетов – и теперь с лёгкостью вспоминал всё, что относится к году от Рождества Христова тысяча девятьсот двадцать девятому, от Октябрьского переворота (он же Великая Октябрьская Социалистическая Революция) – двенадцатому.

Итак, что мы имеем?

В стране вовсю идёт коллективизация – формально она началась меньше года назад, в августе двадцать восьмого, после известного постановления ЦИК и СНК СССР от 1 августа 1928 г. «Об организации крупных зерновых хозяйств». Заявленная цель – преодоление последствий неурожаев и голода предыдущих лет, а так же поддержка темпов намечающейся в стране индустриализации. Последняя широко стартовала после принятия в апреле прошлого года первого пятилетнего плана, и сейчас по всей стране закладываются грандиозные стройки – вовсю работает Днепрострой, вот-вот будут заложены Магнитка, Харьковский Тракторный, Уралмаш и много чего ещё. Формальным главой государства является на данный момент председатель Совета Народных Комиссаров Алексей Иванович Рыков. И тут ситуация далеко не радужная – последние несколько лет высшее руководства страны сотрясают страсти и интриги поистине византийские, что неизбежно вплёскивается и наружу. Борьба с левым уклоном, потом с правым – причём в число правых уклонистов попали те, кто совсем недавно увлечённо громил левых уклонистов. Отгремело «Шахтинское дело»; правый уклон Бухарина, Томского и самого предсовнаркома разоблачён, разгромлен и предан анафеме на состоявшемся всего месяц назад пленуме ЦК и ЦКК.

Лейба Бронштейн, он же Лев Давидович Троцкий, проигравший Сталину во внутрипартийной борьбе уже выслан из страны и кукует пока в Турции. Сам Иосиф Виссарионович занимает сейчас должности Генерального секретаря ЦК ВКП(б) и, хотя о наступлении «Года Великого Перелома» будет объявлено только через пять месяцев, к годовщине Октября, всем уже ясно, кто в доме хозяин, а кто досиживает последние деньки с не слишком радужными перспективами. Да вот, взять хоть хотя бы Рыкова, а так же товарища Ягоду, именем которого названа наша коммуна. У Генриха Григорьевича времени, правда, побольше – но финал всё тот же, в одной из ям спецполигона НКВД «Коммунарка»….

Мир за пределами нашей страны тоже потихоньку закипает. В Китае партия Гоминьдан объявила «период опеки», а заодно, чтобы уж два раза не вставать, разом отменила все гражданские свободы. В апреле в Италии на выборах победила партия фашистов во главе с Муссолини. А Берлине коммунисты дерутся на улицах с полицией, и за этим наблюдает из окна рейхстага председатель небольшой и не слишком влиятельной партии, известной по аббревиатуре НСДАП.

Что ещё? В 29-м году СССР будет запущен в серию первый из туполевских цельнометаллических бомбовозов АНТ-4, он же ТБ-1. Уже в августе, две такие машины совершат рекордный перелёт по маршруту Москва — Хабаровск — Петропавловск-Камчатский —Сиэтл — Сан-Франциско — Нью-Йорк. Ах да, как же я мог забыть: в феврале в Чикаго на день Святого Валентина гангстеры Аль Капоне, переодетые в полицейских, расстреляли семь человек из конкурирующей банды Морана. Интересно, доживу ли я здесь до того, чтобы увидеть на экране соответствующий эпизод из «В джазе только девушки»? Ох, сомнительно – картина выйдет в прокат в пятьдесят девятом, а в Союзе появится лишь в шестьдесят шестом…

В общем, времена грядут интересные, бурные – и тем обиднее, что в моей стремительно восстанавливающейся памяти по-прежнему сохраняется очень, очень большая лакуна.

…Как всё же я сюда попал?..

Тревожная фортепианная музыка. Рельсы, убегающие под вагоны, мелькающие шпалы сменяются лихорадочно стучащим телеграфным ключом и надписью, белые буквы на чёрном фоне: «Задержать! Задержать! Задержать!» Снова рельсы, клубы пара и дыма, сквозь которые пролетает поезд - и новая надпись: «Но разве можно задержать революцию?»

Новый план: внутренности роскошного купейного вагона, путешественницы европейского облика в чепцах и диковатого вида ночных рубашках с кружевами заламывают руки, и их крики иллюстрируются мелькающими на экране надписями: «Как они смеют?» и «Что с нами будет?» Потом – коридор в вагоне, замершие в нерешительности китайские солдаты в фуражках, с винтовками в руках – изгиб штыков вызывает в памяти полузнакомое название «Арисака». Напротив солдат - толпа суровых, одетых в рабочие блузы и ватные фуфайки людей, вооружённых винтовками и револьверами. Тот, что впереди что-то каркает, взмахивая рукой, и солдаты, испуганно переглядываясь, складывают оружие на пол.