Храни, Господь, Россию и Дубну! - [9]

Так, что сердце, то справа, то слева,

С лёгким паром тебя, человек!

С обновлением души и тела.

«Зной раскалённый шершавит глотки…»

Зной раскалённый шершавит глотки,

Следит за нами коварный прицел,

Час предрассветный, такой короткий,

Ну, кто там молитву опять запел?

Кто вспоминает нашего бога?

Этой землёй управляет Аллах,

Не надо вслух, помолчи, Серёга,

Я понимаю, это не страх.

Что-то в душу вцепилось крепко,

Из ранок на камни сочится кровь,

Орёл или решка, но нет монетки,

Цыганка, где твоя чёрная бровь?

Ты бы раскинула мне на картах —

Сколько осталось, и что впереди,

Скоро праздник – восьмое марта,

Я или мне принесут цветы.

Рассвет по скалам крадётся мягко,

Скоро день понесётся вскачь,

Упасть бы сейчас на зелёную травку,

Как в детстве далёком выспаться всласть.

Давай по последней затяжке, Серёга,

Я слышу затворов знакомый стук,

Мы и пожили с тобой немного,

За что же нас убивают, друг?!

«Опять получил рецензии…»

Опять получил рецензии,

Все вежливые ругательно.

Моих оппонентов вензели

На мне ставят крест блистательно.

Ругают напропалую —

За то, что хорей не жалую

И с рифмой порой балу́ю,

А, может быть, даже, и ба́лую.

За то, что классический стиль

Не стал повседневной формой,

Ввести бы в поэзию штиль

И всё ограничить нормой.

За то, что бросаю фразы,

Которые им не понять,

Не слушаю их наказы

И смысл не спешу менять.

Поэзия – точно женщина,

И дураку ясно, —

Лукава, игрива, застенчива,

И этим она и прекрасна.

Нет на свете женщин плохих,

Каждую свыше отметили,

Просто встретили рано одних,

Других – покуда не встретили.

Плевать мне на вас, критики,

Стихи мои – для читателей,

Вы – старой системы винтики,

Найду я своих издателей.