Хрангелы - [65]

– Помним, – ответили Мечтан и Форчунья.

– Вот! – подняла указательный палец Мудрица.

– А разве мог Френк так сразу заразиться? – спрашивал в это самое время Марио. – Маша сказала, действие должно быть продолжительным.

– Ну, он же особенный – очень эмоциональный, чувствительный. Наверное, мог, – предположил Антон.

– А почему взрослые не заражаются? – вдруг пришло в голову Салме.

– Может быть, для взрослого мозга нужна другая волна излучения, которую темноны еще не умеют транслировать, – объяснил Болтан.

Салма, этого, конечно, не слышала, но Ник-то слышал.

– А как с этим бороться? – спросила Ольга. И все враз замолчали.

– Действительно, самый главный вопрос, – сказал Ник, – то, ради чего весь сыр-бор.

               

– Как? – спросил он Болтана.

– Не знаю пока. Но нужно срочно придумать.

***

Оставив детей, хрангелы отправились размышлять над полученной информацией.

– Какие они молодцы, правда? – не переставала восхищаться Красинда. – Все сами придумали, все так здорово сделали! Я ими горжусь!

– Есть чем, – согласилась Мудрица, – особенно меня поразил Джонни: такой маленький, а такой мудрый!

– Да. Повезло, что он умеет читать мысли, – сказала Форчунья. – Без этого вряд ли что-нибудь бы получилось.

– Представляю, как легко им общаться с Сарой, даже рта открывать не надо, – пошутила Толчунья, – она мысли передает, он – читает.

– Стоп! – прервал ее Болтан. – Толчунья, ты, как всегда, гениальна!

Толчунья с нетерпением ждала комментариев по поводу своей гениальности.

– Сара умеет передавать мысли, значит, она может сообщить людям во внешнем мире о наших догадках! Вот оно, решение! Ур-ра!

Болтан закружился по комнате, подхватил ошеломленную Толчунью и завертел ее в вальсе. Хрангелы онемели – Болтан танцует! Наткнувшись на удивленный Форчуньин взгляд, он остановился, смущенно кашлянул и отпустил свою даму.

– Ну да, иногда я танцую. Чего вы?

– Ничего, – ответила Красинда. – И часто ты вот так вот?.. Танцуешь?

– Не часто. Один раз лет в пять. Да и поводов-то особых не было. Не то что сейчас.

– Толчунья... Ну ты!.. – Болтан поклонился.

– Ладно тебе... – растерянно проговорила Толчунья. – Я же ничего                

не сделала. Ты ведь сам это придумал, при чем здесь я?

– О, нет! Ты как раз при чем. Ты – муза, вдохновительница, настоящее сокровище.

– Ой, – зарделась Толчунья, – ты меня смущаешь.

– А теперь, – уже серьезно сказал Болтан, – пора действовать.

Ник разыскал Сару и рассказал, что придумали хрангелы.

– Ты поняла, что должна сделать?

– Конечно. Я – плакса, но ведь не дурочка. Могу начать прямо сейчас. Только кому мысли-то передавать?

– Не знаю, – растерялся Ник, – кому хочешь, наверное.

– Форчунья, кому мысли передавать? – спросил он.

– Пусть передает маме и папе, – подумав, сказала она. – У детей с родителями самая сильная связь. Наверняка, они лучше всех услышат ее и поймут.

Сара закрыла глаза, посидела так минут пять.

– Ну что? – прошептал Ник. – Получается?

Сара пожала плечами.

– Не знаю. Наверное, получается. А как проверить?

– Точно! – воскликнула Форчунья. – Для того чтобы убедиться, что все получается, нужен Джонни. Сара будет мысли передавать, а Джонни – проверять, дошли ли они по адресу.

– А разве он так может? Читать мысли на расстоянии?

– Теперь могу, – ответил Джонни, – после встречи с Френком могу и на расстоянии.

Он как раз входил в комнату, где происходил «консилиум».

– Вот здорово! – обрадовался Ник.

– Ничего хорошего, – вздохнул Джонни, – если бы ты знал, как это тяжело! Будто тысячи радиоканалов работают. Ворох чужих мыслей! Свои думать некогда.

– Бедненький! – посочувствовала Сара. – А как же ты справляешься?

Джонни развел руками:

               

– Как-то.

– Ну, ладно, проверяй, получается ли у меня передавать мысли родителям. Время идет.

– Мы можем проверить это только на твоем отце, – сказал Джонни.

– Почему это?

– Маму-то я не знаю, не представляю, как она выглядит.

– Ну ладно, на отце так на отце. Начали?

– Давай попробуем...

Сара опять закрыла глаза. Через минуту Джонни заговорил.

– Да. Господин директор, то есть, я хотел сказать, твой отец, твои мысли принимает, но думает, что у него галлюцинации.

– Это еще почему?

– Знаешь, что у него сейчас в голове? «Папа, папа, это я, твоя дочь, Сара. Мы на острове, в лагере – живы, накрыты защитным полем. Мы знаем, почему дети превратились в монстров – это из-за компьютерной игры» – это твои мысли. А вот уже мысли твоего отца: «Боже мой, я схожу с ума! Мне мерещится какой-то детский голос! Какой бред лезет в голову! Остров, компьютерная игра...» – о, а вот опять твои: «папа, тебе не кажется, это правда я, Сара...» – а вот отцовские: «господи, я – сумасшедший, надо к врачу!».

Сара, он тебе не верит! У него в голове нет никаких мыслей о детях. Ни о тебе, ни о Греге, ни о Заке.

– Как это? – Сара готова была расплакаться. – Как это нет? Да папа меня обожает! И братьев. Он только о нас и думает.

– Сейчас, к сожалению, нет, – сказал Джонни.

– Я думаю, это работа темнонов, – предположила Мудрица. – Не зря же вас никто не ищет, наверное, они как-то заблокировали воспоминания ваших близких.

– Значит, на родственников рассчитывать нечего, – сказал Ник. – Давайте попробуем еще. С каким-нибудь другим человеком. С тем, кого знаешь и ты, Джонни, и ты, Сара.