Храм фараона - [161]
Однако она не могла полностью разобраться в своем новом хозяине. В его жизни было что-то, о чем он не говорил, в эту область он не позволял вторгаться никому.
Должно быть, в его жизни были такие тяжелые времена, предполагала Такка, что он охотно забыл о них. И она подумала о первых месяцах своего рабства в крепости Кумма. Она рассказала ему все о своей жизни и даже об изнасиловании наемниками. Она видела, как этот рассказ задел его чувства, какое отвращение он испытывал к тем наемникам.
— Эти примитивные люди выместили на тебе горечь своего жалкого существования, — сказал он тогда, помолчав. — Это не извиняет их, однако ты должна знать взаимосвязи. Простой воин здесь презираем всеми слоями населения. Даже раб из имения доброго господина не поменялся бы с ним местами. И всеобщее презрение пробуждает в этих людях ненависть ко всему миру.
— У моего народа было совсем по-другому. Каждый парень после обрезания становился воином и служил вождю и племени. Мои братья еще совсем маленькими упражнялись в стрельбе из лука, метании камней и владении копьем. Каждый свободный мужчина гордился тем, что может быть хорошим и нужным племени воином. Однажды я слышала, как моя мать сказала: «Горе с этими мужчинами, они только и рвутся на войну. Слишком долгий мир для них — сущее наказание». — Она вздохнула. — Может быть, этим и объясняется, что мой отец решился на бессмысленное восстание против египтян. Сегодня я понимаю, что не было ни малейшей надежды на успех. Они должны были жестоко поплатиться за это, мужчины моего племени…
— То, что ты рассказываешь, Такка, свидетельствуют, как сильно отличаются большие народы от малых. Племя из нескольких тысяч человек, чтобы выжить, нуждается в готовности всех мужчин обороняться с оружием в руках против захватчиков. Безусловно, в этом есть смысл, если только захватчики не намного более сильный и многочисленный народ. У большого народа есть отдельные профессиональные слои, и в конце концов потомственные пекарь, башмачник, плотник или каменотес не могут понять, зачем им еще и уметь обращаться с оружием. Их профессия отнимает у них все время, требует всех сил, они живут ею и кормят этим свою семью, они учат ремеслу своих детей и учеников. Поэтому у нас сословие воинов стало независимым и профессиональным. Это занятие привлекает, конечно, прежде всего людей, не знающих иного, созидательного ремесла, искателей приключений, склонных к насилию. Кстати, вряд ли найдешь среди простых воинов прирожденных египтян. Напротив, ты встретишь шазу — кочевников из пустынь, ливийцев, наемников ширдану, выходцев из диких северных стран и, не в последнюю очередь, людей твоего племени. Без нубийских наемников Куш не удалось бы покорить так быстро.
— Мой отец воспринимал это всегда как страшный позор.
— Такова человеческая природа, — ответил Пиай, пожав плечами. — У твоего отца не было никакой причины стыдиться из-за этого.
Такке хотелось перейти к другой теме, но она не знала, как ей начать, чтобы не разозлить Пиайя.
Сегодня утром прибыли корабли с плодами, зеленью и специями, и Такка заказала себе большую корзину, чтобы в ее хозяйстве имелось все необходимое. Она уже собиралась домой, но вдруг нос к носу столкнулась с бывшим слугой Пиайя, которого мастер уволил.
— Эй, маленькая нубийка, как тебе нравится у нашего великолепного хозяина? — Он издевательски хохотнул. — Мастер уже взял тебя к себе в постель?
— Тебя это не касается, — отрезала Такка.
Но тот бесстыдно ухмыльнулся:
— Особо-то не воображай, большой мастер не привык к телу черных рабынь, совсем наоборот…
— Что значит «наоборот»? Ну, начал — так скажи, что так давит твою печень, или закрой рот.
Бывший слуга подошел ближе, и Такка почувствовала, что изо рта у него воняет гнилью, редькой и чесноком. Брызжа слюной, он прошептал ей в ухо:
— «Наоборот» — это значит, что его любимая была с самого верху.
Мужчина указал на восток, на золотого восходившего Ра:
— Она оттуда, понимаешь? Ах, да ты же происходишь из жалкого Куша, откуда тебе иметь об этом представление? Во всяком случае, твой господин должен был за это поплатиться. Потому что нельзя безнаказанно играть с Солнцем. Можно и сгореть…
Бывший слуга отвернулся и замолчал, и Такка почувствовала в этом молчании всю глубину его презрения к «глупой нубийке». Проглотив обиду, она молча смотрела на корзину, наполненную чечевицей, огурцами, луком, салатом, тремя дынями и несколькими гранатами. Писец пометил перечень снеди: «хозяйство архитектора Пиайя».
Теперь Такке не давало покоя, что имел в виду человек, говоря о Солнце и любимой «с самого верха». Она собралась с духом.
— Господин, я хотела бы спросить еще кое-что из того, что касается тебя, потому что я не понимаю, что имеют в виду люди. Каждый знает, что я работаю у тебя, и я слышу замечания, такие как «твой Пиай слишком близко подошел к солнцу и загорелся, но он за это поплатился…» Они говорят о любимой «с самого верха» и о чем-то подобном. Это вещи, на которые я ничего не могу возразить, потому что я ничего не понимаю. Я хотела бы защитить тебя, хотела бы иметь возможность обороняться…
Имя Клеопатры до сих пор звучит захватывающе и волнующе. Легендарная египетская царица, вершившая историю, образованная и смелая, великодушная и расчетливая, — она не утратила своего очарования и по сей день.Под пером Зигфрида Обермайера история оживает. Автор ведет повествование от лица личного врача Клеопатры, и благодаря этому сквозь великие события проступает драма женщины, обожествляемой современниками, которая со всеми ее чувствами и страстями была всего лишь смертным человеком.
Калигула, Сапожок — так любовно называли римляне юного императора Гая Юлия Цезаря Германика. Плебеи боготворили его за бесплатный хлеб и кровавые зрелища, которыми он щедро одаривал их. Но постепенно Рим захлестнула волна казней, страшных смертей и вынужденных самоубийств. Так Калигула расправлялся с теми, кто осмеливался усомниться в его божественном происхождении. Объявив себя братом-близнецом могущественного Юпитера, тиран стремился к неограниченной власти и требовал почитать себя как бога. Интриги, кинжал, яд и меч палача — вот инструменты, при помощи которых безумный император вершил свою власть.
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.