Храбрый Тилли и другие истории - [6]

– А сюда? – сказала лиса, открывая широко рот. – Можешь сюда?

– Пожалуйста! – сказал бобрёнок. – Вы хотите так?

– Мы хотим вот так! – бросилась лиса в воду.

– А мы вот так! – вильнул бобрёнок хвостом, обрызгав лису водою.

Лиса захлебнулась.

– Невежа! – зарычала она и набросилась на меня. – А ты что развалился? Лодырь! Не думаешь ли ты, что я должна кормить тебя? По закону леса у нас каждый сам себя кормит. Что ты приготовил для меня поесть, пока я охотилась на бобрёнка?

Я не знал, что сказать, но если по закону леса никто не кормит другого, значит, и я не должен искать для лисы пищу.

Я так и хотел сказать, но лиса зарычала:

– Ты забыл, как я кормила тебя рыбою?

– Но мы же вместе ловили! – сказал я.

– Но рыбы-то уже нет! – зарычала лиса. – Ты уже съел и мою и свою рыбу. Значит, пора уже тащить жребий. Или ты забыл уговор?

Я сказал:

– Вы сказали, что жребий будем тащить осенью, а осень ещё не пришла.

– Но пришло время обедать! – сказала лиса. – Впрочем, я не знаю даже, нужно ли тащить жребий? Ты стал такой жирный после рыбы, что пора уже тебя съесть.

Не знаю, как вы поступили бы на моём месте, но я прижался к дереву, оскалил зубы и зарычал:

– Посмей только тронуть меня. Не смотри, что я маленький, зубы у меня такие острые, поострей твоих! И вообще мы, шотландские терьеры, умеем постоять за себя.

Лиса подумала, подумала, а потом вдруг насторожилась и повернула морду в сторону, откуда послышался какой-то шорох. Неожиданно для меня она бросилась в кусты, взвизгнула и, вылетев оттуда с большой птицей в зубах, бросилась бежать.

Лиса побежала в одну сторону, а я в другую и бежал так долго, пока не свалился с ног.

Нет уж, лиса для меня не товарищ. И вообще она не понравилась мне. Да и лес теперь мне почему-то не очень нравится. Может быть, потому, что я не привык так жить. В городе все живут дружно. И люди и собаки. И даже с кошками можно жить, если не обращать на них внимания. А тут все боятся друг друга и никто никому не верит. И все стараются обмануть друг друга. Ну разве можно так жить?

Пока было светло, я сидел и думал, а когда стало в лесу темно, я почему-то начал дрожать от страха. Вообще-то я очень храбрый, но разве можно быть храбрым всегда? И днём и ночью? Не знаю, как вы, а я не люблю быть храбрым в темноте.

Ночь прошла. Всё вокруг было мокрым. Белый туман поднимался над землёй. Сверху капало, хотя дождя и не было.

Я поднял голову и завыл. Мы, собаки, всегда воем, когда нам скучно. А мне стало очень скучно в лесу.

Я сидел и выл, перебегал с места на место и снова выл. Я выл не только потому, что мне было скучно, но и потому, что не нашёл в лесу друга, с которым мог бы жить. Неужели среди лесных жителей нет ни одного такого, с кем можно подружиться?

И вдруг я услышал толстый голос:

– Чего, дурень, воешь? Обидел тебя кто или сам на себя обиделся?

Я повернулся на голос и увидел настоящего медведя.

– Здравствуйте, настоящий медведь! – сказал я и помахал хвостом, чтобы медведь не подумал, будто я хочу съесть его. – Я не вою, я просто пробую голос. Когда я жил в городе, мне не разрешали пробовать голос, а здесь я сам себе хозяин, вот и вою.

Медведь подумал и спросил:

– Ну а ты об чём же воешь всё-таки?

– Обидно мне очень, – сказал я. – Весь день я искал товарища, а нашёл только лису. Думал подружиться с ней, а лиса…

Не договорив, я махнул хвостом.

Медведь сказал:

– Да уж какой же это товарищ! Лиса ведь о себе только и думает. Очень поганый зверь. Уж она или сама всё сожрёт, или закопает про запас в землю, если ей кусок не полезет в горло. С другим никогда не поделится. Охотился с ней вместе, что ли?

– Охотился! – ответил я. – Рыбу вместе ловили. Но большую рыбу лиса себе забрала, а мне отдала самых маленьких.

Медведь потрогал нос лапой и сказал:

– Да что и говорить. Лиса, она и есть лиса. Охотились, значит, вместе? Так, так! Стало быть, малыш, лиса голодным тебя оставила?

– Голодным! – залаял я.

– Ладно! – сказал медведь. – Накормлю, не тужи! Ты сладкое любишь?

– Люблю! Сахар люблю! Печенье! Пирожное!

– Не знаю! – сказал медведь. – Не пробовал. Но угощу тебя такими сладостями, что ты язык проглотишь! Мёд ел когда-нибудь?

– Нет! – признался я.

– Тогда ты и не знаешь даже, что такое настоящее сладкое! Пошли со мной! Угощу тебя мёдом. Я тоже живу сейчас один и тоже не прочь завести товарища. Пошли! Тебя как звать-то?

Я сказал с радостью:

– Тилли меня зовут! А Лена называла меня иногда «Тилли-тилли бом, звонкий голосочек». Я хорошо лаю и могу охранять вашу берлогу.

– Это хорошо! – сказал медведь. – Зимой, когда я засыпаю до весны, мне пригодится, пожалуй, хороший сторож. Пошли, Тилли.

Ломая кусты, медведь пошёл напролом, а я побежал за ним, помахивая хвостом, и понемножку рычал, чтобы все слышали в лесу, что я охраняю медведя.

Мы пробирались сквозь кусты, шли от дерева к дереву, и мне показалось, что и лес стал каким-то другим. Весёлым, красивым! По земле ползали полосы солнечного света, вокруг горели красные россыпи брусники, чёрные ягоды черники и сизые голубики попадались то тут, то там. Под деревьями стояли грибы. А запахи были такие густые и приятные, какие не бывают даже в городском парке.