Хозяйка Судьба - [134]

— Да, — кивнул Людвиг с улыбкой. — А ты, Карл, я вижу, не плохо знаешь нашу историю. Вот только не вижу, как случай с Захаром Вольхом может помочь той самозванке, ради которой ты так стараешься. Впрочем, стараешься ты, как я понимаю, все-таки ради себя. Новый Город богат…

— Людвиг, — Карлу разговор, наконец, надоел, к тому же ему пора было отправляться обратно. — Давай закончим наш диспут о законах и обычаях и приступим к делу, ради которого я тебя разбудил. Впрочем, кое-что я тебе все-таки объясню. Я Карл Ругер — граф и маршал империи Яра. Тот самый Карл Ругер, который разбил в битве при Лоретте Венедикта Хиша, коннетабля твоего деда. Уж эту-то историю ты знать должен. Так скажи, так ли для тебя зазорно сразиться с тем, кто убил сорок тысяч твоих соотечественников? Впрочем, возможно, граф империи недостойный противник для господаря Нового Города. Тогда, быть может, ты не откажешь в поединке герцогу Герру?

— Так ты теперь герцог? — Вот теперь Людвиг смотрел на него с неприкрытым любопытством.

— Я теперь император Яр, — ответил Карл, поднимая правую руку и показывая Людвигу перстень с императорской печатью.

— Ты позволишь мне одеться? — Вместо ответа сказал Людвиг и встал с постели. Он был злодей, разумеется, но отказать в поединке императору все-таки не мог.

— Одевайся, Людвиг, — согласился Карл. — Не будешь же ты драться голым? А что касается закона Гароссы и истории Захара Вольха, то я вспомнил о ней неспроста. Ты должен знать, что принц Иероним оспорил право своего старшего брата на трон на том основании, что Захар родился увечным. Однако суд Мудрых его возражений не принял, постановив, что поскольку в других странах увечье подобного рода никогда не рассматривалось, как серьезное препятствие к отправлению верховной власти, а закон Гароссы такие случаи специально не оговаривает, то и право Захара сомнению не подлежит.

— Хочешь сказать, что отягощенные злом…

— Жена герцога Гавриила Рудого выпускала адата, — пожал плечами Карл, наблюдая за тем, как встревоженный его словами Людвиг натягивает штаны. — И это не слухи, Людвиг. У меня есть неоспоримые свидетельства, и документы эти примет к рассмотрению любой суд. А о том, кто на самом деле, лежит в могиле Деборы Вольх, и лежит ли там кто-нибудь вообще, мы узнаем, когда вскроем могилу. Но думаю, дело до этого просто не дойдет. Слишком мало прошло времени, Людвиг, и слишком много людей помнят принцессу Вольх. Или ты успел убить всех?

4

— Ночью убит господарь Людвиг Удача! — Сообщил трясущимися от ужаса губами корчмарь. — Такой ужас, судари мои, такой ужас!

— Ужас, — согласился с ним Конрад. Впрочем, судя по голосу, сам он находил известие не более ужасным, чем если бы корчмарь сообщил ему, что после обеда пойдет дождь. — Я полагаю, объявлен траур?

— Да, ваша светлость, — закивал все еще не пришедший в себя от обрушавшейся на него новости человек. — Непременно траур! Двадцать дней, как и при родителе, его покойном, Альберте.

— А кто будет новым господарем? — Карл допил вино и посмотрел через окно на ожидающих их оседланных лошадей, привязанных до времени у коновязи во дворе.

— Ах, ваша светлость! — Вскричал совершенно расстроенный корчмарь. — Так в том-то и дело! В том-то и дело, судари мои, что на трон могут претендовать двое: принц Андрей, это, значит, младший брат покойного государя, и принц Виктор — сынок господарский. По закону-то, он вроде бы и должен, но ему и шести лет еще не исполнилось, а, значит, и у Андрея права есть. Старшинство, оно ведь…

— Но ведь у Людвига есть старшая сестра, — вмешалась в разговор Валерия. — Почему трон вообще достался Людвигу, а не Деборе?

— Ах, ваша милость! — Корчмарь в растерянности развел руками и посмотрел на остальных гостей, как будто призывал их в свидетели. — Это же самая что ни наесть тайна и есть…

Он не закончил своей фразы, потому что в этот как раз момент взгляд его встретился со взглядом Деборы, и он начал стремительно бледнеть.

— Ох, — сказал он, наконец, в наступившей тишине. — Девы заступницы!

Зрачки его расширились, а кожа лица стала белой, как снег.

— Вы… я… ох…

— Держите, уважаемый! — Поднявшийся из-за стола Август, бросил на столешницу несколько мелких монет и обернулся к остальным. — Я полагаю, нам следует немедленно ехать в столицу!

— Как скажешь, Август, — усмехнулся в ответ Карл. — Но на самом деле спешить нам некуда. Ни один из двух претендентов короноваться сегодня не решится. Впрочем, почему бы и нет?

— Ну, что ж, — кивнул Конрад. — Чем сидеть здесь, не лучше ли, и в самом деле, немного проветриться. Прогулка верхом! Что может быть лучше в такой день, как сегодня?

— Ты не находишь, что Людвиг умер очень вовремя? — Спросила, поднимаясь, Дебора и вопросительно взглянула на Карла.

— Он не умер, — возразила Анна. — Он был убит.

— Какая разница? — Пожала плечами Валерия. — Его нет, и трон теперь пуст.

— О чем ты жалеешь? — Спросил Карл, беря Дебору под руку. — О том, что он умер, или о том, что его зарезала не ты?

— Я не жалею ни о чем, — покачала она головой и требовательно заглянула ему в глаза. — Я просто хочу знать, что здесь произошло на самом деле.