Хозяйка перекрёстков - [87]

– Почему?

– На внутреннем кольце сложность Осколков может быть выше, чем в основном раскладе. Ныряльщики часто недооценивают этого, и расслабляются, считая, что путь уже почти пройден. Не попадись в эту ловушку.

– Постараюсь. Не объявлялся ли Энки, пока меня не было?

– Нет. И это может быть и добрым знаком. По крайней мере, он не принёс новых дурных новостей…

Я мысленно усмехнулся. А Хозяйка перекрёстков, оказывается, сторонница позитивного мышления. Ну да, ну да, будем считать, что стакан наполовину полон. И плевать, что он в любой момент может разбиться вдребезги.

– Что ж, совсем скоро я это выясню. Хотя, конечно, он здорово бы сэкономил время, если бы появился сам. Чего он боится?

– Я много думала об этом. Скорее всего, не хочет, чтобы ты разорвал договор с ним.

– А я могу это сделать?

– Заплатив определенную цену. Досрочный разрыв договора наложит на тебя проклятье. А Энки придаст сил.

– Так, получается, ему это выгоднее, чем мне? Почему же он тогда от меня бегает?

Она вздохнула.

– Всё не так просто. Чтобы понять мотивы Энки, нужно понимать природу его силы. А эти знания не предназначены для смертных.

– Может, для меня всё же сделаете исключение? Учитывая, в каких обстоятельствах мы оказались?

На удивление, демоница не стала спорить. Что в очередной раз подтвердило – для обитателей Лабиринта настали непростые времена.

– Кое-что я действительно могу рассказать. Наверняка у Энки есть множество тайн, которые неведомы даже мне. Но в одном мы очень похожи. Силу мы черпаем из самого Лабиринта. Или, если угодно, у той, что создала его. У Матери. Великой ткачихи. К примеру, на этом Осколке я – безраздельная хозяйка. Здесь я неуязвима и всемогуща. Но только потому, что таково моё предназначение.

– Это я уже понял. Все дети Ткачихи выполняют определённые функции в Лабиринте. И Энки – это такой джинн. Исполнитель желаний. Верно?

– Джинн… – задумчиво повторила Эреш, будто пробуя это слово на вкус.

– В мифологии нашего мира это такие духи, которые могли исполнять желания смертных…

– Я знаю. Подобных существ можно встретить и на некоторых Осколках. Но Энки – не джинн. Он не имеет собственной силы. Получает он её двумя путями. Либо заключая сделки со смертными. Либо разрывая их. В первом случае Лабиринт даёт ему ровно столько силы, чтобы он мог исполнять свою часть договора. Во втором – Энки получает случайное благословение, как обычный Ныряльщик. Но и оно преходяще, потому что действует лишь до тех пор, пока жив смертный, заключавший с ним сделку.

– Так вот для чего ему все эти игры с исполнением желаний…

– Ну, уж точно не для того, чтобы осчастливить смертных, – усмехнулась Эреш. – Хотя, надо признать, часто они действительно получают от Энки желаемое. Если действительно знают, чего хотят.

Я мрачно усмехнулся.

– Что ж, кое-что проясняется. С самого начала моего знакомства с вашим братцем меня интересовал этот вопрос – как он собирается выполнять своё обещание. И можно ли ему вообще верить. Он правда может обеспечить безопасность моей дочери?

– В этом был ваш договор?

– Если быть точнее – в том, чтобы Алиса была жива.

– Тогда Энки позаботится об этом. И Лабиринт обеспечит его силой. Он сможет оказаться рядом, когда понадобится, и защитить твою дочь от любой угрозы.

– Так уж и от любой? Хоть от ядерного взрыва?

Эреш снисходительно усмехнулась.

– Просто утащит в безопасное место. На другой край континента. На другой слой реальности. Пределов у его могущества в такие моменты попросту нет.

– Но как Лабиринт определяет, использует он силу по назначению, или просто мухлюет, прикрываясь договором?

– А вот в этом весь Энки. Его слова всегда расплывчаты, сделки всегда имеют двойное дно. И чем больше договоров со смертными он заключает, тем сложнее разобраться во всех хитросплетениях его планов. В былые годы это делало его одним из самых могущественных сущностей Лабиринта. И это парадоксально. Ведь вся эта его сила – на самом деле не его.

– Начинаю понимать, почему вы его недолюбливаете, – усмехнулся я.

– Его многие ненавидят. И смертные, и бессмертные, – холодно ответила Эреш. – Он мошенник и манипулятор. Но возможно, в нынешние смутные времена это как раз самые полезные качества.

– Возможно…

– Теперь ты понимаешь, к чему я клоню? Думаю, действующий договор с тобой для Энки куда важнее, чем случайное благословение, которое он получит, если ты отменишь сделку…

– Он мог бы мне об этом сказать и лично, – проворчал я. – Но вместо этого темнит и скрывается.

– Возможно, для этого есть и какая-то другая причина, о которой мы пока не знаем… – развела руками Эреш.

– Посмотрим. Впрочем, вы зря беспокоитесь. Я не собирался рвать договор с ним. По крайней мере, не сейчас. Я всё ещё понятия не имею, где моя дочь. И мне немного спокойнее, что Козлоногий гарантирует ей жизнь.

– Хорошо. Мне самой хотелось бы поскорее разгадать эту загадку. Если бы я могла перебросить тебя сразу в Храм упавшей звезды – я бы давно сделала это…

– Ну, осталось совсем немного, – усмехнулся я и указал на последний камень, отделяющий меня от цели.

Эреш едва заметным жестом перевернула его. Вспыхнула руна, вытравленная на гладкой поверхности фишки, и над столом забрезжило знакомое марево, в котором начала вырисовываться картинка. Довольно живописная и, в отличие от многих предыдущих Осколков, даже привлекательная. Зелень густого лиственного леса, голубое небо с пушистыми белыми облаками, блестящая на солнце полоска реки, причудливо вьющейся между холмами.