Хозяйка гор - [32]

Девушка рассмеялась, молодец Анкита, поняла свою выгоду!

— Жокар, давай коней у Жана оставим и по рынку прогуляемся! — предложила она спутнику. Так и сделали.

Народу было много, но никто не толкался и не пихался, люди ходили по рядам чинно и спокойно. Лиенрис не любит безобразий, к этому быстро привыкли. Королеву узнавали, вежливо здоровались и всё, никаких приставаний и раболепских поклонов. Класс! Тэйла чувствовала себя большим начальником или уважаемым человеком, но не больше. Внимание девушки привлёк мальчишка, который бегал по рядам и предлагал свою помощь.

— Могу тяжёлую корзину до дома донести или записку передать, — уверял он торговцев и покупателей. Те, глядя на непрезентабельный вид пацана, отмахивались.

— Лиенрис, у тебя, что беспризорники есть? — удивлённо спросила королева.

— А в каком городе их нет? — ответил дух. — У меня их не очень и много, живут в заброшенном доме, я не гоню.

От разговора девушку отвлекли звуки музыки, поискав глазами источник звука, она с удивлением увидела гармошку в руках не очень опрятного мужичка. Он сидел в сторонке и заунывно тянул какую-то балладу охрипшим голосом. Тэйла подошла поближе. Музыкант чуть не выронил инструмент, неожиданно увидев перед собой королеву.

— Дай-ка на пару минут твою гармошку, — попросила она и тут же получила в руки инструмент.

Оглядевшись по сторонам, девушка увидела несколько огромных бочек и, попросив Жокара ей помочь, через минуту уже стояла на возвышении.

— Лиенрис, можешь сделать так, чтобы меня слышал весь город?

— Да, госпожа! Говори!

— Уважаемые жители и гости столицы Ледонии! — прозвучал голос королевы и его услышали все! Люди замерли, прекратили все свои дела и обратились в слух. — Я обращаюсь к вам!

Все ждали речь, но заиграла музыка и над городом зазвучала песня.

Я начал жизнь в трущобах городских,

И добрых слов я не слыхал,

Когда ласкали вы детей своих,

Я есть хотел, я замерзал!

Вы, увидав меня, не прячьте взгляд,

Ведь я ни в чём, ни в чём не виноват!

Женщины первыми начали утирать слёзы, мужчины смотрели в землю, опустив глаза. Песня и мелодия, словно острым ножом, резали по самому сердцу! Никогда не задумываясь раньше о брошенных детях, даже самые чёрствые мужчины украдкой моргали и потирали глаза.

За что вы бросили меня? За что?

Где мой очаг, где мой ночлег?

В прошлой жизни девушки эта песня была одной из самых любимых, но пела она её редко, всегда мешали слёзы. Сейчас она старалась их сдерживать и вкладывала всю свою душу, чтобы донести до людей весь трагизм ситуации с беспризорными детьми.

О, мама! Если бы найти тебя,

Была б не так горька моя судьба!

Песня закончилась, перестала играть музыка, над огромным городом стояла тишина, нарушаемая только всхлипами. Не давая людям опомниться, королева печально спросила:

— Что такое кусок хлеба? Что такое тарелка супа по сравнению с любящим сердцем? Ни один ребёнок не пойдёт жить на улицу по собственной воле, значит, так сложились обстоятельства! Многие из вас мастера, торговцы, так почему бы не взять ученика или помощника? Кто-то одинок, почему бы не создать маленькую семью? Подумайте, не зря ли вы проживаете свою жизнь, жалея корку хлеба и отмахиваясь от чужого горя?

Больше говорить Тэйла не могла, не хватало ещё разреветься на глазах у подданных. Подав знак Лиенрису, чтобы отключил громкость, она спустилась с бочки на землю.

Возвращая мужику гармошку, королева спустила собак на него:

— Что у тебя за вид? Ты — уличный музыкант! Люди должны кидать тебе деньги не из жалости, а за твои песни! Приведи себя в порядок и приходи во дворец, подберём тебе приличный репертуар! С мальчиком своим приходи!

— Это не мой мальчик, — открестился мужчина от ошивающегося рядом беспризорника, который прибежал на звуки музыки.

— Поговори у меня! — пригрозила королева и подмигнула довольному ребёнку.

— Дяденька, я тоже умею жалостливые песни петь! — уверил тот мужичка и затянул:

Не признаёте вы моё родство,

А я ваш брат, я человек!

После рынка посетили фабрику. Домовой Филимон счастливо захлопотал, женщины радостно здоровались, всё ещё утирая слёзы, набежавшие на глаза во время песни. Нанятый графом художник поспешил показать свои эскизы, и Тэйла окунулась в мир игрушек. Одобрив образцы первых заек и котиков, королева пообщалась со швеями. Чтобы им спокойно работалось, она предложила сделать детскую комнату, где их малышня всегда будет находиться под присмотром. Женщины снова принялись утирать слёзы, теперь уже от счастья.

Красивого рыцаря, сопровождающего королеву, атаковали взрослые дочери вдовушек. Тэйла посмеивалась, глядя на раскрасневшегося и засмущавшегося Жокара. Всем, кто навязывает ей своё общество, она жестоко мстит! Вот и сейчас пара фраз, как бы случайно брошенных королевой, о том, что это любимый рыцарь Его Величества (а как он готовит!), усилили напор девиц.

В таверну к Жану Тэйла возвращалась в обществе надутого и, якобы, обиженного парня. На самом деле таким успехом он ещё не пользовался и, от греха подальше, зарёкся заходить на фабрику. Зайдёшь холостым — выйдешь женатым! Да ну их к гоблинам! Кузя с хозяйкой тихо посмеивались.