Хозяйка долины мёртвых - [33]
– Ну что там?
– Да вот, непонятное что-то. Пишет, как я понимаю, какая-то девушка. Элизабет Линдберг, шестнадцати лет. Вот, послушай…
Он ещё раз прочёл записку вслух, с расстановкой, делая паузы на каждом слове.
– Ну вот. Что ты об этом думаешь?
Толстый Монк почесал затылок. Потом глубоко вздохнул и, пыхтя, вытер пот со лба; он был тугодумом, и сложные умозаключения давались ему с немалым трудом.
– Да что тут сказать? Не пойму, то ли правду она говорит, то ли с головой у неё что-то… Мне кажется, она не врёт. Но что-то здесь не так, в этой записке. Слишком много всякого разного. Колдовство… возможно, и правда, но… может быть, ей просто почудилось. Потеряла деньги, поссорилась с соседями, и это всё. Молодые девушки часто фантазируют в подобной манере. Разругаются с кем-то, а потом придумают, что этот кто-то – маг и чернокнижник. Я часто видел, как люди продавались нечистому, но чтобы весь посёлок, – это уж слишком…
– Так что ты думаешь? Надо нам ехать туда, чтобы всё проверить, или нет?
– Я бы не ездил. Но кто знает…
Дэриэл расправил измятый листок и ещё раз вгляделся в эти строчки, старательно выведенные дрожащей девичьей рукой. Это было похоже на крик о помощи, прозвучавший из чёрной бездны.
– Я думаю так. Поедем всё-таки, но не сейчас. Через три дня я собираюсь в Эльхейм; дорога туда проходит недалеко от посёлка, мне нетрудно будет свернуть… Что касается тебя, – ты можешь сопровождать меня, если хочешь… хотя, по правде говоря, особой надобности я в этом не вижу. Не думаю, что там может быть опасно… скорее всего, эта девушка всё придумала, хотя убедиться своими глазами не помешает…
– Я тоже поеду, – сказал Монк. – Интересно посмотреть на неё…
Маленькая церквушка, – приземистое, низкое здание, как и все дома в посёлке, – стояла в конце главной улице. Элизабет и сама не знала, что привело её сюда. Мысль о том, дошло ли её письмо по назначению, уже несколько дней не давала ей покоя. Ей хотелось убедиться, что письма уже увезли в город, и, хотя Лиз не знала, уместно ли обращаться с таким вопросом к священнику, она тихонько проскользнула в дверь…
В этот час людей было немного. Оказавшись в церкви, Лиз почувствовала себя намного спокойнее, – совсем как когда-то в детстве, когда, нарядившись в воскресное платье, она приходила сюда с Арлой и Кевином. Тогда её отец был жив, и Арла ещё любила её…
Лиз тяжело вздохнула. Она не могла понять, почему все её попытки установить в доме мир оказываются тщетными. Что-то было не так.
– Я хочу исповедаться, святой отец, – сказала она, войдя в исповедальню.
Cтарый деревенский священник поднял голову, приготовившись слушать.
– Покайся в своих грехах, дочь моя, – сонным голосом проговорил он…
– Это будет не совсем обычная исповедь, – сказала Лиз, – и я даже не знаю, с чего начать… Возможно, вы не поверите мне. То, что я расскажу, звучит так необычно и странно… Всё началось с тех пор, как в посёлке появились эти двое… Адриан Торн и Эдвин Тарк.
– Торн и Тарк?.. – повторил священник. – Ты хочешь что-то рассказать о них? Продолжай. – Кажется, он насторожился; его голос зазвучал по-другому. Лиз не могла бы сказать, что было тому причиной; возможно, он тоже подозревал приезжих в колдовстве…
Она заговорила снова, – быстро и сбивчиво, прерывая сама себя. Священник слушал внимательно, время от времени задавая вопросы; он был за перегородкой, и Лиз не видела его лица…
– Они говорят, что скоро наступит конец… конец нашего мира. И все мы умрём… Я слышала это от Кейта, но не поверила. В дом Тарка привезли доски. Он сказал, что это для гробов… Я не верила, что эти люди могут убить себя. И вот однажды я тайком прокралась к ним в дом…
Впервые она почувствовала участие в своей судьбе. На свете появился кто-то, кто мог бы выслушать и понять её…
– Бедное дитя!.. – услышала она притворно-тяжёлый вздох. Но Лиз не замечала фальши…
– Я застала Торна в гробу, в погребе, – его лицо было словно восковое. Я могла бы поклясться, что он мёртв, – но вдруг он открыл глаза… Они заметили меня. Туда пришёл Тарк… а потом – моя мать. Торн говорил, что давно хочет пустить мне кровь… но Тарк был против убийства. Он сказал, что Арла ему не простит, если они убьют её дочь. Он позволил ей увести меня и запереть в комнате…
Лиз не выдержала, и горячие слёзы потекли у неё по лицу; она зарыдала, – жалобно, как ребёнок.
– Святой отец, что с нами будет?.. Я боюсь, – сказала она.
– Не бойся. Господь помогает в горе и утешает в несчастье, – сказал священник.
– Конечно, я не могла со всем этим смириться, – продолжала Лиз. – Как только Арла уснула, я достала перо и бумагу и написала письмо…
– Что ты сделала? – насторожился он.
– Я написала в Лэнсбрук, инквизитору графства Дарелли. Да, это правда, святой отец. В тот вечер я написала донос.
– Что ты сделала с ним? – настороженно переспросил священник.
– То, что обычно делают с такого рода письмами, – простодушно сказала Лиз. – Опустила его в ящик для доносов. В такой, какие обычно бывают в церквях. Как вон там.
Лиз показала рукой куда-то за ширму, в пространство; ящик едва виднелся в тёмном углу.
– Ты сделала это… вчера?..
Как упокоить зловредного мертвеца, которому не лежится в могиле? Для героини повести это вовсе не риторический вопрос. Когда наступает ночь, её умерший дед возвращается с кладбища, и намерения у него отнюдь не добрые. Остановить его может только солнце; с рассветом мертвец исчезает, но всё повторяется после заката. Напрасно героиня пытается отвадить покойника от дома, – что бы она ни делала, он возвращается назад…
Маленькая Лита живёт в тёмном подземелье, не видя солнца. Ей приходится научиться воровать, чтобы её семья не голодала. Все её друзья и соседи живут под землёй; другой жизни они не знают. Когда-то всё было иначе, но однажды на землю явились существа, которые стали хозяевами мира. Они не похожи ни на кого из живущих на свете; у них странные обычаи и не менее странные законы, позволяющие убивать всех, кто не принадлежит к их расе. Древняя легенда гласит, что пришельцы погибнут, когда взойдёт красная звезда. Тогда все живущие на земле станут свободными, но мир изменится и уже никогда не будет прежним…
Если жизнь не приносит радости, легко потерять желание жить. Только что там, за последней чертой? Не каждый может её перешагнуть. Кто-то борется с трудностями и побеждает; но, когда нет ни сил, ни знаний, ни опыта, можно совершить ошибку и выбрать неверный путь… Это история школьницы, шагнувшей за черту и попавшей в другой мир, – на первый взгляд похожий на наш, но в действительности совсем иной, населённый духами, умеющими менять облик. Сначала загробный мир кажется ей пугающим, но постепенно она привыкает к нему и становится его частью.
Она была рождена, чтобы жить в богатстве и роскоши, но всё это осталось в прошлом. Теперь вместо фамильного замка - ветхая хижина в глухом лесу, вместо родителей - заброшенные могилы, вместо друзей и подруг - магистр ордена ведьм, приютивший её под своей крышей. Каково это - потерять всё, когда тебе всего девять лет, но для родных ты уже мертва, и на надгробной плите в семейном склепе каждый может прочесть твоё имя?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
В преисподнюю прибыла инспекция. Загадочный седовласый господин критически осматривает круги ада, беседует с насельниками и смущает местных бюрократов: кто он — архангел, сам Господь или живой человек?На обложке: рисунок Leo & Diane Dillon.
Множество людей по всему свету верит в Удачу. И в этом нет ничего плохого, а вот когда эта капризная богиня не верит в тебя - тогда все действительно скверно. Рид не раз проверил это на своей шкуре, ведь Счастливчиком его прозвали вовсе не за небывалое везение, а наоборот, за его полное отсутствие. Вот такая вот злая ирония. И все бы ничего, не повстречай Счастливчик странного паренька. Бывалый наемник сразу же почувствовал неладное, но сладостный звон монет быстро развеял все его тревоги. Увы, тогда Счастливчик Рид еще не знал, в какие неприятности он вляпался.
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
Интернет-легенда о хаски с чудовищной улыбкой может напугать разве что впечатлительного подростка, но хаски найдет средства и против невозмутимого охранника богатой дачи…
Весь вечер Лебедяна с Любомиром, сплетя перста, водили хороводы, пели песни и плясали в общей толчее молодежи. Глаза девицы сверкали все ярче и ярче, особенно после того, как Любомир поднес ей пряный сбитень. Пили его из общего глиняного кувшина и впрогоряч. Крепкий, пьянящий напиток разгонял кровь и румянил щеки, подхлестывая безудержное веселье и пробуждая силы для главного таинства этой ночи. Схватившись за руки крепче прежнего, молодые прыгали через костер, следя за тем, как беснуются сполохи смага, летя вослед.