Хозяин земли Духов - [9]

— Ваша деревня — последний незараженный кусок?

— То нам тоже неведомо, — вздохнул староста. В его волосах, сейчас похожих на разоренное гнездо, не осталось ни одного пера. — Каждый, кто обладает жезлом Духов, может попытаться сдержать заразу.

— А смысл? Все уже отравлено. Если кусты с деревьями еще очухаются, наверное, то, что с животными? Насколько я понял, все они либо съедены, либо преобразились.

— Не все. Некоторые твари уснули. Не по своему желанию — так на них подействовала хворь. Кто-то может снова проснуться.

— Да и темные создания скинут свою личину, — поддержал его ендарь. — Далеко не все, но сейчас важна каждая капля жизни. Единственный росток, брошенный в добрую землю, поднимется густым лесом.

— Как все волшебно выходит. А жезлов много? — спросил я.

— Не много, но были. Когда человеки прознали о новой беде — бросились бороться. Да поздно стало к тому времени. Но боги все видят — кто знает, может быть, где-то и остались такие же островки, как и наш.

"Куда ни кинь — всюду клин. Человеки-человеки — и что же вам все неймется?"

— Ладно, — на удивление, слова давались очень легко. — Куда идти? Чего искать? Раз уж кругом такая беда — сидеть без дела глупо.

"Особенно в такой дыре".

Хотя, надо признаться, неприятных запахов я уже почти не ощущал. Принюхался?

— Я покажу, — в глазах Аеша загорелись искры азарта. Или это только отблеск пламени из печи?

— И еще — уточнение: что там насчет кровожадных тварей? Как много их на болотах? Насколько они опасны?

— Очень опасны, — сказал Аеш. — Некоторые вылезают только ночью, другие не отходят далеко от своих логовищ. Есть блуждающие — вроде нашего лихо. Всех сразу не счесть. Но мне ведомы особые тропы, ведомы схроны. Мы пройдем. Главное — не шуметь. Ты умеешь не шуметь?

— А то! Буду красться, как мышь, — не моргнув глазом, соврал я.

Ендарь не то громко икнул, не то усмехнулся, но спорить не стал.

Похоже, прогулка предстоит веселая. Зазеваешься — и либо в трясине утопнешь, либо на зуб какому-нибудь уроду попадешь. Очень хотелось найти походу альтернативу, но она не находилась.

— Понятно. На тебя вся надежда.

— Остальным надобно идти к месту Духов, — задумавшись, сказал Аеш. — Быть может, оно не пустует и вдвоем нам не подойти к нему.

— Так тому и быть, — откликнулся Зосима. — Мы будем ожидать вас подле Мертвого дуба. Только прежде гостю нашему одеться надо.

— Я вроде не голый.

Кроссовки, джинсы, футболка — что им не нравится? Подумаешь, порвались местами. На улице не холодно. Не околею.

— Ты ложись, отдыхай, — сказал староста, оценивающе меня осматривая. — Мы за ночь что-нибудь сладим.

Из чего сладят? Из гнилой мешковины или заплесневелой кожи? Обижать хозяев не хотелось, но подарков с меня хватит.

— Я уж лучше в своем. Привычнее как-то. Да и вас напрягать не хочется.

— Напрягать? — не понял староста.

— Не важно. Просто не надо ничего делать.

— Ну, хорошо, — неожиданно легко согласился Зосима. Он повернулся к столу. — Все по домам. Неча языками чесать. Поздно уже.

Домовые расходились нехотя. Представление им явно понравилось, и прерывать его им не хотелось. Но спорить никто не осмелился. Перед уходом каждый посчитал своим долгом пожелать мне доброй ночи. Глупо, но мне было приятно. В их словах не ощущалось фальши. Возможно, я просто устал или слишком сильно загрузился новой информацией. По всему выходило, что в ближайшем будущем вернуться домой мне не светит. И не факт, что возвращение вообще возможно в принципе. Но все же оставалась надежда на место Духов. Интересно, что оно из себя представляет?

В конце концов, в доме остался староста, его жена Милена, их сыновья Пимен и Егуп, а также не пожелавший "выметаться ко всем болотным кикиморам" Аеш. Последний, видимо, в искупление драки с Зосимой все старался помочь по хозяйству, но был нещадно бит Миленой веником и больше помощи не предлагал.

Специально для меня недалеко от печи постелили свежую кучу лапника, сверху набросали сена, а затем накрыли двумя отрезами какой-то грубой ткани. Постель получилась вполне себе мягкая и удобная. Только вытянувшись в полный рост, я ощутил, что действительно устал. Причем больше не физически, а морально. Голова гудела, а перед глазами мелькали события минувшего дня. Вопросов оставалась уйма. Впереди никакой определенности. Но мучить себя догадками и предположениями я не стал. Кстати в голову пришла где-то услышанная фраза: "В любой непонятной ситуации — ложись спать".

Аеша определили на полати. По идее самое теплое и уютное место во всем доме. По идее, на деле же несчастный ендарь чихал и несвязно ругался битых полчаса, а то и больше. В конце концов, я все же уснул, а недовольное пыхтение на печи все продолжалось.

Спалось на удивление хорошо. Я ни разу не проснулся за всю ночь, а когда наутро был разбужен тактичным покашливанием над самым ухом, то чувствовал себя вполне отдохнувшим. И очень голодным. Живот подвело — и вскоре тот начал громко урчать.

Аеш подниматься отказывался, за что был скинут с печи сыновьями Зосимы. Весь в пыли и паутине, ендарь еще некоторое время сидел на полу, осоловелыми глазами зыркал по стенам.