Хозяин Спиртоносной тропы - [29]

— Благодетель ты наш! Выручил в трудную годину!

Егор не стал долго думать, тут же предложил всем переехать в Сибирь. Те испугались, наотрез отказались от «дурной затеи»:

— Куда нам с насиженных мест? Там медведи загрызут, от холода померзнем. Нет уж, тут помирать будем.

Как ни старался сын и брат переубедить их, ничего путного из этого не получилось.

Встретился Егор и со своей возлюбленной Натальей Корзуновой. К тому времени красавица сильно изменилась. От плохой жизни с мужем-пьяницей, с двумя детьми, проживая в нужде, выглядела много старше своих лет. Некогда белое лицо потемнело, глаза потускнели, мягкие ладошки и тонкие, холеные пальчики загрубели от тяжелой физической работы. Ее отец умер, братьев не было. Не имея защиты и поддержки, женщина всю женскую и мужскую работу волочила одна. Увидев Егора, Наталья едва не лишилась чувств.

— Прости, не виновата я, отец заставил выйти замуж, — только и смогла сказать одна.

— Знаю, слухи доходили. Все время о тебе думал, — хмуро ответил он, чувствуя, как что-то вздрогнуло внутри, задрожало, заставляя биться сердце.

Вероятно, подобное состояние переживала и она. Было видно, как обрадовалась, расцвела, задышала легко и свободно. Тлеющая искорка любви, вдруг подхваченная ветром, превратилась в жаркое, бушующее пламя. И не было Егору сил отвернуться от его языков, как не было желания противиться протянутым рукам Натальи.

Позже он много раз спрашивал себя: зачем так поступил? Кто тянул за язык сказать необдуманные слова. Так или иначе, под утро, после горячей ночи, проведенной вместе в бане, сделал предложение:

— Поедешь со мной в Сибирь?

— Как же твоя жена и мои дети?

— Покуда поживешь отдельно и тайно, потом определимся.

Сказал — а сам испугался. Как все будет? Но отступать было некуда.

Выкрал Егор Наталью, увез в розвальнях с ребятишками малыми да тремя узелками. В город привез тихо, купил дом, дорогую мебель и другую утварь. На одежду и еду денег не жалел, одел Наталью в дорогие одежды, подарил украшения. И она расцвела белой черемухой, как в молодости!

Поначалу законная супруга Людмила не подозревала о двойной жизни мужа. Егор метался между двух огней: говорил, что едет в тайгу, а сам какое-то время жил у Натальи. Однако в маленьком городе, где «все спят под одним одеялом», а жители знают друг друга в лицо, любые сплетни разносятся со скоростью проворной свахи. Узнала Людмила, что у Егора есть полюбовница, но не подала вида. Прежде чем уйти от изменника, хитростью переписала коммерческие дела на свое имя, а потом с дочкой, пока Егор был в отъезде, покинула город в неизвестном направлении.

Когда Егор узнал о коварстве супруги, на счетах осталось всего сто тысяч. Он был взбешен, но делать нечего. Сам подписывал бумаги и банковские счета. Пришел жить к Наталье, но и там все было не по нутру. Вкусившая роскошь женщина изменилась, открыла свое истинное лицо. Требовала от него средств для увеселения и общения. Егор ей не отказывал, давал все, что просила, со страхом наблюдая, как тают накопления. В итоге все закончилось для него плохо. Не в силах открыть какое-то дело, пропадая в тайге, заметил, как холодеет к нему та, кто была всех дороже в молодости. А однажды узнал, что, пока его нет, в дом к нему частенько заглядывает денежный купец Ворохов.

Объяснения с Натальей были подобны весенней грозе. Она высказала ему, что Егора «вовсе не любила и детей от него, как он хотел, иметь не желала». А жила с ним потому, что «было некуда деваться». Подавленный жестокой изменой и страшным падением с головокружительной высоты, Егор был подобен срезанному молнией кедру. Бросившись в загул, который продлился около двух лет, очнулся в дешевом кабаке без копейки денег в кармане. Наталья уже жила с другим человеком, в дом не пустила. Ему ничего не оставалось, как вновь идти в тайгу с канистрой спирта, начинать все сначала.

Но таежная глухомань теперь встретила Егора неприветливо. Фартовые места, где он когда-то промышлял с Василием и Дмитрием, были заняты другими спиртоносами, которые не допускали конкуренции. На Гуляевской заимке обжились очередные хозяева дикого мира, которые и слушать не хотели о правах на территорию. Егору пришлось несколько раз сталкиваться с дерзкими разбойниками, отстреливаться от хунхузов. Один раз он был серьезно ранен, теряя силы и кровь, чудом ушел от преследователей, потом долго лечился на староверческой заимке. Собрать новых друзей, чтобы силой завладеть местом под солнцем, он в этот раз не сумел.

Он пробовал мыть золото в одиночку, но опять же потерпел неудачу. Оказалось, работать одному было очень опасно, так как бандиты и разбойники, проверяя каждый ключ, только и ждали дня, когда намоет побольше золота, чтобы похоронить его в своем же шурфу. Казалось, будто земля-кормилица мстит ему за грехи прошлые, когда он пытается извлекать из нее драгоценный металл. Точно злая ирония судьбы насмехалась над его стремлением опять взлететь до недосягаемых вершин: «Хватит! Не сумел удержать в руках счастье — берись за суму!»

Так было всегда, во все времена золотого сибирского потока, этого волшебного двигателя жизни, заставлявшего изнемогать под тяжелым старательским ярмом, отдавая все ее блага где-то вдали жирующим собственникам, неведомым баловням жизни, может, никогда не видавшим, каким кровавым потом орошается роковая добыча. За сотни лет его существования еще никто и никогда не слышал и не видел богатства «однодневных миллионеров», кто начинал свою деятельность от лотка и выносил домой на хребте своем в котомке пуд или два золота. Припеваючи жили те, кому его выносили.