Хозяева плоской Земли - [305]

– Тиим… – позвал я, надеясь, что у моего сумасшествия будет свидетель и что при этом я не спугну непрошеных спутников. – Тииим!

Будить у нас на дирижабле считалось дурным тоном и означало вынужденную необходимость крайней степени.

– Что стряслось? – услышал я его сонный голос.

– Срочно ко мне. Тут что-то рядом с нами летит, но я не пойму что. Только очень осторожно. Подойди ко мне. Медленно подойди.

Вероятно, мой голос отчасти сумел передать охватившие меня ощущения, потому что Тим сделал всё в точности, как я его просил. Вышел из-за тонкой перегородки, увидел в непривычной темноте, где и как я стою, и не спеша приблизился, поглядывая по сторонам.

– Справа, слева и внизу, – уточнил я.

– Что это? – вырвалось у него.

Либо моя галлюцинация была заразной, либо мы видели одно и то же, причём вовсе не галлюцинацию.

– Наблюдай за ними. Потом сравним впечатления. Они тут уже минуты две. Может, дольше. Я их увидел, когда погасил свет. Перед этим кто-то стучал в стекло снаружи.

– Похоже, они там ни за что не держатся.

– Я тоже думал сперва, что они на каких-нибудь ниточках. Нет, они сами летят, к тому же, куда и как им хочется.

– Это палки что ли какие-то? Или шары? Но палки тут ведь не летают, а шары обязаны лопнуть. Безкрылые птицы? Хоть бы понять, где у них там голова…

При слове «палки» я вспомнил давным-давно читанный материал про нечто подобное, правда там говорилось о «летающих стержнях»107. В разных местах Земли фотографы или кинооператоры замечали это явление, но замечали не в момент съёмки, а во время просмотра отснятого материала. Ни с того ни с сего в кадр влетало нечто почти не заметное на обычной скорости, размером с длинный карандаш, и проносилось дальше, подобно большой стрекозе. Собственно, объяснение этому явлению в мире насекомых и искали. Мол, летает быстро, а крылышками работает ещё быстрее, так что их практически не видно. На фотографиях и при замедленном просмотре видео становилось очевидно, что это нечто прямое, от тридцати сантиметров до полуметра в длину, а по обеим его сторонам в воздухе заметны какие-то перпендикулярные туловищу колебания, намекающие на существование крыльев. За один кадр такой «стержень» перемещался примерно на два-три своих корпуса. Очевидцы уверяли, что невооружённым глазом они вообще ничего подобного не замечали.

В нашем случае «стержни» спокойно давали себя разглядеть и были гораздо крупнее тех, о которых мне довелось читать. Думаю, длина их составляла не менее двух метров при толщине сантиметров в десять, возможно, двадцать. Далеко не сразу я сообразил, что они как будто светятся изнутри. Иного быть не могло, потому что мы видели их ночью, при полностью выключенном свете. Кажется, некоторые исследователи называли «стержни» небесными «рыбами». Кушай, детка, рыбку. Тебе нужен фосфор…

Исчезли они так же внезапно, как появились. Причём тот, что был справа, резко взял вверх, тот, что был слева – отстал, а тот, что был под нами, наоборот, ускорился и ушёл куда-то вперёд по курсу.

Как ни странно, весь испуг разом прошёл. Летящее нечто не производило впечатления угрозы. Скорее, напротив, подсказывало, что мы тут не одни, что нас видят и принимают.

Мы бросились к иллюминаторам. Чёрное небо, звёздный песок, улетающая вдогонку Солнцу Луна за кормой.

– Стражи, – сказал Тим первое, что пришло ему в голову.

Я поёжился. До нас не добрался самолёт, нас не засекли радары, а вот эти существа при желании явно могли остановить наш полёт, пробив гондолу или прокусив оболочку. Для этого им даже не понадобятся зубы, которых у них не было. Спокойный полёт в такой вышине и свободное маневрирование свидетельствовали, на мой взгляд, о непредсказуемой широте их возможностей. Если бы им что-то при первом знакомстве не понравилось, они бы, наверное, легко пролетели оболочку насквозь.

Тиму ход моих мыслей не понравился.

– Стражи не убивают. Стражи не пускают. Нас почему-то пустили. Летим дальше. Могу тебя подменить, если хочешь отдохнуть.

Чего я точно не хотел, так это спать. Видимо, сказывалось выпитое кофе. Не три же НЛО за окном!

Не включая света, мы полночи просидели у иллюминаторов, то и дело выглядывая наружу и тихо переговариваясь. Тим признался, что накануне вылета ему тоже привиделся сон, только в этом сне с ним разговаривала не Уитни, как со мной, а его давнишняя подруга Василика. Он тоже не помнил подробностей разговора, но суть сводилась к вопросу, мол, ну, теперь-то ты понимаешь, почему я не могла и не должна была с тобой оставаться?

– Она предчувствовала всё это, Конрад! Ещё тогда, наяву, а не во сне, она говорила, будто видит меня посреди чего-то белого, и это её страшило.

– Многие женщины умеют предвидеть, Тим. Это называется «женской интуицией». Мы с тобой ею не обладаем, поэтому вот и летим бог знает куда.

Мы так и заснули в креслах, а на ежечасный сигнал реагировали по очереди.

С рассветом настроение изменилось. Теперь мы обозревали всю плоскость Земли от горизонта до горизонта, и ни одна гадость не могла подлететь к нам незамеченной. Антарктида была слева, справа, сзади и впереди. Сверяться с картой уже не имело смысла. Гораздо полезнее было вооружиться биноклями и приглядываться к реальной обстановке. К сожалению, реальность в стороне от нас оказывалась слишком размытой толщей атмосферы, а ровно под собой мы ничего интересного увидеть и не мечтали, поскольку здесь проходил обычный туристический авиамаршрут к Церемониальному Южному полюсу. Самолёты, летавшие по нему, в отличие от тех грузовых, с задраенными иллюминаторами, что доставляли туристов в Антарктику из Чили и Аргентины, были, судя по фотографиям, самыми обычными, так что в радиусе их обзора с пассажирских мест ничему подозрительному попадаться не следовало. То есть все возможные заградительные базы наверняка убирались от него подальше в сторону, оставляя невинный узкий коридор вплоть до «Амундсена-Скотта». Честно говоря, имея значительное преимущество в высоте и широте обзора, мы рассчитывали их заметить, но воздух играл с нами хоть и незлую, но всё-таки шутку, а других средств пробить его толщину, кроме визуальных, у нас не было.