Хождение сквозь эры - [23]
Случилось это в марте 1974 года. Опять потребовалось время – чтобы войти в новую работу. Редакция выпускала в год до восьмидесяти названий, так что работы хватало и мне, и книжным редакторам, которых было десять, в том числе два русских. Больше времени стало уходить и на то, что можно условно назвать «светской жизнью»; впрочем, к этому я успел привыкнуть ещё в Союзе.
Конечно, работа в издательстве позволяла вовремя подать заявку на свою книгу и проследить, чтобы она нормально продвигалась в плане соседней редакции: вошла в план редподготовки, через год – в план выпуска. Надо только, чтобы была книга…
Но написать роман, работая в издательстве, так и не удавалось. Слишком много времени уходило на всяческую суету – и на работе, и в Союзе писателей. Со временем всё яснее становилось: совмещать издательские дела со своими литературными будет чем дальше, тем труднее. Я подал заявление и ушёл с работы; на этот раз уже точно домой.
За романом выстраивались в очередь ещё не написанные повести. Чтобы успевать всё, пришлось выработать свой метод работы. Я стал писать быстро – на двадцать листов текста у меня уходило два месяца: тогда я мог долгое время выдерживать такой темп: писать по пол-листа в день. Написав первый вариант, на полгода откладывал рукопись. Через шесть месяцев, успев изрядно забыть текст, возвращался к ней и переписывал всё заново. Второй вариант я подавал в издательство. А в промежутках делал другие вещи.
Так написался второй роман, с теми же героями, что и «Сторож». Он имел длинное (тоже заимствованное из Писания, тогда это ещё воспринималось как крамола) название: «Тогда придите, и рассудим». Хотел я того или нет, но роман получился с явственным привкусом сатиры. Иначе я тогда просто не смог бы.
Подготовленный к печати текст ушёл, как и водится, в Главлит. Поздно вечером мне позвонила редактор – Вета Семёнова, через руки которой прошла большая часть моих изданных в Латвии книг. Она сказала тревожно:
– Володя, твой роман, похоже, завис в Главлите: уже неделя как отнесли им, а они молчат. Сходи к ним сам, а? Они ведь тебя знают…
У нас все друг друга знали – в том числе и тех, кто хоть когда-то занимал какие-то посты в республике. Назавтра я пошёл в Главлит. Заместитель начальника обрадованно сказал:
– Вот хорошо, что ты пришёл. Твой роман прочитал инспектор, я тоже посмотрел; но мы, откровенно говоря, в этих делах ни черта не понимаем. Скажи честно, как коммунист коммунисту: ты там пропагандируешь идею экспорта революции?
То была пора, когда Запад обвинял нас в том, что мы экспортируем революцию во все страны; так оно, по сути, и было, другой вопрос – с каким успехом. Но тогда наши вожди стали от этого открещиваться и уверять, что и в мыслях такого не было. Стали что-то делать, чтобы доказать миру, какие мы хорошие и безвредные; и, кроме всего прочего, «закрыли» книгу «Час быка» И. Ефремова и приказали следить, чтобы в печати и литературе не появлялось ничего такого, ни-ни! Вот чем и было вызвано смущение цензоров.
Я, облегчённо вздохнув, ему ответил:
– Да ничего подобного, скорее наоборот…
На эти последние слова он, к счастью, не обратил внимания. И обрадовался:
– Если так, то завтра получите книгу – с разрешением.
Так и получилось: на следующий день вёрстка с разрешительным штампом оказалась в редакции, и роман пошёл в печать. Вышел он стотысячным тиражом и тоже был замечен. Это был уже 1983-й год.
Кстати: после выхода этой книги кинорежиссёр, с которым я больше всего работал на студии, предложил директору поставить по роману многосерийный фильм (слово «сериал» тогда ещё не было в ходу). Директор ответил:
– Ну, и что же мы скажем этим нашему советскому зрителю?
Коротко и ясно.
В печати оценки были разные. В обширной статье в «Литературке», написанной двумя знакомыми коллегами, отзыв был достаточно критическим, а в качестве одного из доказательств приводилось высказывание самого автора, заявившего, что сам он книгой недоволен. Прочитав, я несколько удивился. Разговор такой у нас действительно был, на вопрос – как я сам отношусь к этому роману – я ответил своим обычным: «Можно было бы написать и лучше». Я могу сказать это – и не раз говорил – по поводу любой своей книги и большинства чужих. Даже самый строгий критик не может видеть всех недостатков книги так, как видит их автор, потому что лишь ему одному ведомо – как вещь представлялась ему до того, как стала овеществляться в словах. Это – вечная разница между идеалом и реальностью.
Другой соавтор статьи мне потом объяснил: выступление было направлено в основном против «молодогвардейской» фантастики, но в редакции стали возражать: что это вы всё по одним и тем же; давайте и кого-нибудь из своих. Выбрали меня – поскольку жил я не в Москве и издавался тоже не в столичных издательствах. Кир Булычёв объяснил мне, как он понимает этот казус: «Ты – провинциал, и сколько книг у тебя уже вышло? Ну, вот видишь. А он – автор столичный, и у него – всего одна. Ясно, что ему обидно».
Я согласился с тем, что и такая версия имеет право на существование.
Аркадий же Натанович сказал философски:
На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу В. Михайлова «Черные Журавли Вселенной».На 2-й стр. обложки: рисунок П. Павлинова к повести Г. Цирулиса и А. Имерманиса «24-25 не возвращается».На 4-й стр. обложки: «Дороги пустыни». Фрагмент фотографии Д. Бальтерманца с выставки «Семилетка в действии».
Признанный мастер отечественной фантастики…Писатель, дебютировавший еще сорок лет назад повестью «Особая необходимость» – и всем своим творчеством доказавший, что литературные идеалы научной фантастики 60-х гг. живы и теперь. Писатель, чей творческий стиль оказался настолько безупречным, что выдержал испытание временем, – и чьи книги читаются сейчас так же легко и увлекательно, как и много лет назад…Вот лишь немногое, что можно сказать о Владимире Дмитриевиче Михайлове.Не верите? Прочитайте – и убедитесь сами!
Даже непобедимым суперменам необходим отпуск. Поэтому Разитель, вольный агент разведывательной службы Теллуса, и отправился вместе с любимой женой на мирную и почти безлюдную планету Ардиг, чтобы насладиться отдыхом на берегу теплого моря. Но от судьбы не уйдешь, и семейная парочка внезапно оказалась на острие противостояния двух могущественнейших миров Галактики. На сей раз речь шла о господстве в Космосе, а в такой игре хороши любые средства…
Мастерство не пропьешь, даже злоупотребляя настоящим теллурийским арманьяком. А потому отставной агент Службы Безопасности со скромным именем Разитель, взявший на себя задание по розыску семян загадочной уракары, в состоянии поставить на уши не одну разведку миров Федерации, преодолевать космические пространства, отрываясь от преследования, покорить полдесятка женщин на разных планетах, при этом не изменяя жене, и мимоходом предотвратить кризис межпланетного масштаба, грозящий перерасти в галактическую войну.
Признанный мастер отечественной фантастики…Писатель, дебютировавший еще сорок лет назад повестью «Особая необходимость» — и всем своим творчеством доказавший, что литературные идеалы научной фантастики 60-х гг. живы и теперь. Писатель, чей творческий стиль оказался настолько безупречным, что выдержал испытание временем, — и чьи книги читаются сейчас так же легко и увлекательно, как и много лет назад…Вот лишь немногое, что можно сказать о Владимире Дмитриевиче Михайлове.Не верите?Прочитайте — и убедитесь сами!
В России недалекого будущего бушуют изощренные шпионские страсти. Правление мафиозных кланов, военная диктатура, засилье неофашистов, мрачный период власти интеллигенции – все это уже позади. Теперь дело за монархией. Вот только… Одно лишь маленькое «но» – пока два более или менее законных наследника династии Романовых более или менее законными путями рвутся к власти, на горизонте возникает кандидат в государи несколько неожиданный: шейх Абу Мансур, защитник ислама – религии, которая в своей глубинной сущности оказалась наиболее близка загадочной русской душе…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Больше двадцати лет назад инфарх Матвей Соболев победил Аморфа Конкере и закрыл материнскую, то есть «запрещённую» реальность слоем новых законов, надеясь, что человечество переболеет агрессивностью, как опаснейшей болезнью, и выздоровевшим шагнёт в будущее.Но инфарх ошибся, как ошиблись и его друзья, решившие закончить деятельность «Стопкрима» – тайной организации, наводившей ужас на продажных чиновников и бандитов всех мастей.Время снова позвало их, «неудержимых» Василия Котова, Вахида Самандара, Ивана Парамонова и их соратников, остановить беспредел криминала и навести в стране порядок.
Матвей Соболев, офицер контрразведки, вступает в борьбу с системой криминального беспредела, захлестнувшего страну. Путь «кулака и меча», избранный им против врагов, самый эффективный: на зло он отвечает злом, на насилие ответным насилием. Но что он сможет противопоставить самому Монарху Тьмы?
Майор Вербов не предполагал, что целью его следующей служебной командировки станет далёкая и холодная Антарктида. Что в составе опергруппы он будет пробираться на батискафе по подводным тоннелям к сооружению, оставленному на Южном полюсе древними атлантами, воевать с отрядом американских ныряльщиков, пытающихся не пропустить русских в подлёдное озеро Восток, столкнётся с тем, что прежде считал невозможным…
Чем может закончиться обычное знакомство в парке, когда супермен районного масштаба защищает в жестокой драке девчонку? Свадьбой, дуэлью, сражением в космосе, галактической войной?.. И тем, и другим, и третьим с четвертым вместе; уж если девчонка оказывается принцессой далекой звездной империи, то всё остальное приложится — бластеры и звездолеты, паутинные мины и Храмы предтеч-Сеятелей. А еще атомарные мечи, чьи лезвия затачиваются волнами пламени, — мечи острее косы Смерти и бритвы Оккама. И разве может не увлечь приключение, где давнишнее желание переиграть, исправить ошибку исполняется, легко врастая в реальность из разноцветного миража компьютерных игр.Религиозные фанатики, вооруженные до зубов, и вампиры, не прячущие свои клыки.