Хождение по трупам - [6]

Жертвами обстрела стали эмигранты из России и один гражданин России, прибывший в США по туристической визе. По сообщению полиции, пострадавшие не были вооружены. Таким образом, как считает полиция, речь вряд ли идет о войне мафий или о разборках внутри русской мафии.

Тем не менее, по неподтвержденным данным, все семь жертв обстрела прибыли в Лос-Анджелес из Нью-Йорка, и не исключено, что, вопреки заявлению полиции, речь идет именно о внутриклановых разборках. Возможно, пострадавшие вторглись на чужую территорию, а возможно, не поделили что-то с местными мафиози. Как сообщил прибывший на место преступления лейтенант полиции О’Доннел, опрос потерпевших показал, что они прибыли в Лос-Анджелес с целью показать Эл-Эй своему другу из России, и планировали через несколько дней улетать обратно в Нью-Йорк. Однако киллеры внесли коррективы в их планы.

Личности стрелявших не установлены — оба скрылись с места происшествия. Розыск затруднен тем, что ночной администратор мотеля не запомнил номеров и даже марок машин, так как, по его признанию, был напуган происходящим. Других свидетелей поблизости не оказалось.

Так что же это — война мафий или внутриклановые разборки между русскими? Или может быть, случайность, по которой люди, называющие себя туристами, попали под шквальный огонь, предназначавшийся другим?”

Не знаю, радоваться мне или грустить? Не слишком удачно выполнил киллер Джо мой заказ. Я ему сказала, что первоочередная цель — трое: Ленчик, тюменец и Виктор. Остальные пятеро — Ленчикова банда — тоже входят в заказ, но уже во вторую очередь. А вышло все наоборот — три трупа неизвестных мне людей и один тяжелораненый, возможно покойник. Может, речь о Ленчике идет? Неплохо было бы, ох как неплохо. А кстати, точно, тюменца звали Олегом, Ленчик так к нему обращался.

Что ж, тюменца нет. Нет человека, несколько раз видевшего меня рядом с Крониным в качестве банкирской любовницы. Где-то в России есть его приятель, с которым они тогда прилетали в Москву, — но там также есть и другие люди, которые хоть мельком, но видели нас вместе. Например, охранники, водитель — они же знали, что я у него жила несколько последних дней перед убийством их шефа. Но бог с ними — важно, что нет того, кто опознал меня здесь.

Так, тюменец и двое Ленчиковых пацанов, плюс кто-то еще в тяжелом состоянии, трое в строю. А Виктор улетел, видимо, коль скоро речь идет о семерых — в принципе, вся его роль сводилась к тому, чтобы прилететь сюда и показать мне, что я раскрыта полностью, что не стоит прикидываться ничего не понимающей американкой, которую приняли не за ту.

Не слишком хорошо, не слишком — первый удар оказался не таким точным и не стал последним для всех. Видать, не столь профессионален великий киллер Джо — и вдобавок скуповат, коль скоро взял с собой всего одного человека. Четыреста тысяч попросил за восьмерых — мог бы и еще кого-то подключить, чтобы наверняка. А может, его самого там и не было, может, двое его подручных все это и сделали?

А я ведь так и не знаю, кто такой этот Джо, которого мое напичканное образами сознание ради смеха облекло в романтический ореол. Палач из ниоткуда, из вечности, осовремененный, конечно, в крокодиловых сапогах и кожаной куртке, а не в красном плаще с капюшоном — но все равно человек без прошлого, инкогнито, мистер Никто, молодой на вид, с потухшим взглядом, неулыбчивый и холодный. И фантазия, как всегда, превосходила реальность, потому что оказался он всего-навсего не слишком профессиональным наемным работником.

И что мне делать теперь? Ленчик и так был для меня опасен, а сейчас и вовсе. И не потому, что угрожал смертью мне, а заодно и моим родителям и якобы находящемуся у его людей Корейцу, во что я не поверила, а потому что у него компромат на меня есть убойной силы. И попади сейчас в руки ФБР информация о том, кто я на самом деле и о моей причастности к делу Кронина — что легко можно подтвердить, обратившись к швейцарским властям и узнав, нет ли в одном из цюрихских банков счета на имя Оливии Лански, швейцарцы сразу расколются, тем более что им скажут, что речь идет о международной мафии, — кончится это для меня плачевно.

Короче, если Ленчик поймет, что то, что случилось, моих рук дело, — взбесится непременно. Он и так бесился, потому что на всех трех встречах, что у нас с ним были, вела я себя крайне непочтительно: первые два раза просто утверждала, что американка, что не понимаю по-русски и что в любую секунду могу обратиться в ФБР, а в третий раз, когда увидела Виктора и поняла, что теперь уже врать глупо, разговор вела исключительно жесткий, резкий, плюя на громкий его титул вора в законе. И потому, что я не блатная и по понятиям не живу, и потому, что он сам понятий не признает, а значит, вор он только по званию. Какой Ленчик на хрен вор, если грозил меня сдать ФБР — “в падлу” это по воровским законам, а ему — не в падлу.

Но как бы он ни бесился, сдавать он меня не будет: он в разговорах со мной дважды заявлял, что убрал Яшу, а я ему еще сказала, что две последние беседы записала на диктофон, и даже его продемонстрировала, а он просто лежал в сумочке в невключенном состоянии, хрен бы он чего оттуда записал. Но Ленчик поверил, так что бешенство его на такой шаг толкнет вряд ли, — хоть и бычина он тупой, должен понимать, что сядет надолго, если вообще не пойдет под вышку. Надо ему это? Нет, конечно, ему бабки нужны, ему надо с меня вырвать пятьдесят миллионов и получить обещанную за возврат долю, и думаю, что потом он с меня и дальше попробует бабки тянуть — если отдам то, что должна, решит, что я сломалась, а значит, можно рвать из меня сколько угодно.