Хождение по гробам - [15]

Любимый ученик Иисуса – Иоанн, очень любит дремать на груди учителя. Мария из Вифании (так они потом обозвали безымянную деревню), бегает с непокрытыми волосами, что в те времена служило знаком распущенности, да еще и утирает космами ноги незнакомому мужчине. Хотя, вряд ли Иисус был ей незнаком, ко времени этого показательного выступления. И, наконец, Лазарь – отрок из Вифании получает из рук Иисуса конфирмацию весьма странным образом – является к нему ночью голым, завернувшись в простыню, а утром ему вдруг «открыты… тайны Царства Божия».

Словом, семья или, возможно, даже и не семья, а просто сотрудники веселого дома с божественным акцентом с радостью принимали Иисуса всякий раз, когда он появлялся в Иерусалиме.

Некоторые исследователи считают, что «воскрешение Лазаря» и есть то самое посвящение в тайны Царства Божия, но я думаю, что дело обстояло немного иначе. Увлекшись собственной стезей познания бога, Иисус ушел из общины не один, а с несколькими молодыми людьми, поддерживающими любовные идеи пастыря. Объявив себя ортодоксальными иудеями, чтобы никто не приставал, эти люди поселились в деревне возле Иерусалима и начали подготовку Иисуса для торжественного мессианского въезда в Иерусалим. Купили осла, сшили одежды и собрали массовку с пальмовыми ветвями. Но разнузданное поведение их вдруг стало достоянием соседей. Соседи же не знали, что «бог есть любовь», тогда еще никто этого не знал. И в силу невежества, кто-то донес на юного Лазаря, обвинив его в разврате. Хотя на самом деле Лазарь был кротчайшим агнцем божьим и вообще блаженным.

А вот теперь вернемся к иудейскому ритуалу Карет. Закон Моисея гласит, что за нарушение предписаний религиозного характера полагается наказание. За серьезные проступки – смертная казнь, за не очень серьезные – изгнание. Но в любом случае перед казнью совершается обряд Карет (истребление) или отсечение человека от своего народа, что означает и отсечение от бога, то есть никакое последующее воскрешение в день страшного суда этому человеку не грозит. Он становится прахом без души и объявляется мертвым. Вот такое легонькое еврейское проклятие.

Лазарь попадал под четвертый пункт законодательства, статья «нарушение правил целомудрия и семейной чистоты», хотя и со смягчающими обстоятельствами - «невольный грех, совершенный по ошибке, и по чужой злой воле». Отрока готовили к изгнанию, но пока по традиции он сидел в яме.

В последний день своей жизни, Иисус по привычке навестил своих друзей и тут узнал печальную новость о гражданской смерти любимого отрока. Ну что он мог сделать, каким действием ответить на стенания Марфы, что мол, «четыре дни во гробе и уже смердит». А вы бы не засмердели в такой жаре без возможности помыться?

Я вот хочу предложить тебе провести маленькое сравнение евангельского текста, с тем, что я пишу сейчас. «Во гробе»? Иудеи в гробах не хоронили, все их захоронения называются могилами и никак иначе, а Лазарь был посажен в яму, как того требует традиция. Далее сообщается, что Иисус сказал: «Лазарь, выйди вон!» И Лазарь вышел, весь в пятнах. Несвежий мертвец или просто перепачканный грязью напуганный юноша?

Все «оживление» сократилось до успокоительной речи, что «никто у тебя не может отнять душу, потому что я дал тебе жизнь вечную». И прочие душеспасительные слова, которые повторялись столько раз, что превратились в формулы.

Но какое извращенное сознание, могло заменить такие простые и обыденные вещи, чудовищным попранием всей человеческой морали? Кто сочинил, что Иисус пошел против божественных и человеческих законов и оживил разлагающегося мертвеца? Любые грехи, любые извращения – ничто рядом с этой омерзительной картиной, способной лишь вызывать отвращение. Не елейное отвращение, предписанное церковью, а самое настоящее, свойственное натуре любого живого существа, заставляющее даже животных обходить трупы своих сородичей. Как описать ужас, который вызывает этот сюжет?

Я склонен думать, что оживление двух покойников подряд (еще и дочери Иаира, смерть которой больше похожа на летаргию), говорит лишь о том, что евангелисты очень торопились напихать как можно больше чудес до пасхальной ночи, поэтому их героя и «понесло». А так как последующий арест и казнь происходят в евангелиях очень быстро, то ни у кого не хватает времени проанализировать истинный смысл оживления Лазаря. А поповская любовь к мертвечине здесь лишь играет на руку всей последующей лжи, названной христианством.

Неужели ни у кого в душе не всколыхнется возмущение, никто не восстанет против всей гадости и мерзости, возведенной в ранг благочестия и святости. Неужели два тысячелетия навязчивой трупной рекламы сделали вас нечувствительными к человеконенавистнической библейской пропаганде? И даже древнейшая христианская книга «Откровение» не вызывает в вас настороженности, свойственной разумному существу?

Вот вы сейчас можете обвинить меня в предвзятости и укорить тем, что я не обвиняю ни в чем иудаизм. Обвиняю, еще как обвиняю, но и понимаю, что многое в нем было продиктовано необходимостью сохранения общины. Иудаизм имел смысл в древности. Христианство же никогда не имело смысла из-за последующей церковной цензуры. Оно просто превратилось в механизм управления массами. В очень жестокий механизм. Другие, более древние религии, играли на страхе смерти. Христианство начало играть на «страхе жизни», впервые в истории используя подмену понятий и психологическое давление.