Хоть весь мир против нас - [10]

Отсек, по сути, представлял собой «государство в государстве» и внутри корабля был абсолютно автономен. Кроме кубрика здесь были оборудованы душевые, санузел, некое подобие кают-компании, которая одновременно служила и спортзалом. Своя оружейка, где для каждого бойца группы был подготовлен индивидуальный арсенал, состоящий из трех автоматов: подводного «АПС», штурмового «АКМС» с подствольником и бесшумного «Вала». Несколько пистолетов, способных действовать под водой, стрелять без шума и даже пробивать бронежилеты высшей категории. Но самым большим разнообразием поражали ножи: водолазные, стреляющие, метательные, для выживания в экстремальных условиях. Ничуть не меньший выбор был и среди взрывных устройств: их количества хватило бы группе диверсантов, чтобы вывести из строя флот среднеевропейской державы (при наличии такового, конечно).

— Располагайтесь, — Виктор махнул рукой на двухъярусные койки, — шмотки в рундуки и три минуты на реабилитацию, которая сотрет из памяти воспоминания о недавней гражданской жизни. Циклоп, дели бойцов на тройки и назначай круглосуточное дежурство, — обратился к своему заместителю.

— Так мы вроде офицеры, — попытался защитить право товарищей по оружию Циклоп. — Может, попросим хлебосольных хозяев, чтобы кого из салаг назначили дневальным?

— Древние говорили: «Хочешь сделать что-то хорошо, сделай сам». Поставить салаг желторотых… это, Виталик, мне головная боль. Ты же знаешь, что я параноик, никому не доверяю, потому еще живой. А ты предлагаешь чужих сюда запустить, да еще сон свой им доверить.

Они были ровесниками, оба боевые офицеры, с единственной разницей: Циклоп участвовал в одной специальной операции, а у Савченко их насчитывалось не один десяток.

— Понял, не дурак, дурак бы не понял. — Заместитель тяжело вздохнул, как школяр, получивший очередную двойку.

— Раз понял, исполняй, — жестко произнес Виктор, потом миролюбиво добавил: — Костя, у нас полная автономка, сюда без согласования со мной никого не пускать. Даже командира корабля, сам знаешь наш уровень секретности…

Закончить свою мысль не успел — за спиной раздался незнакомый голос:

— Ну что, товарищи разведчики, обустроились? — Резко обернувшись, Стрелок увидел сияющую физиономию штурмана-замполита. Тяжело вздохнув, он скосил взгляд на своего заместителя: нужны тебе еще примеры? На что Циклоп лишь развел руками, дескать, «не всех дураков война убила».

— Все в порядке, каплей, обживаемся, — сдержанно ответил Виктор.

— Как только закончите, вас, — тонкий палец Борина указал на Стрелка, — ждут на капитанском мостике.

— Хорошо, через полчаса буду.

— Вас проводить?

— Не стоит, расположение корабля я еще не забыл.

Штурман понимающе кивнул и удалился. Боевые пловцы, разобравшись с личными вещами, занялись штатным оружием: для солдата оно всегда на первом месте, а все остальное уже потом.

Следом за оружием наступила очередь подводной экипировки. К ней фрогмены относились по принципу парашютистов: «Быстрая укладка ведет к быстрому спуску». Любая неучтенная мелочь в их деятельности запросто может привести к гибели или, что еще хуже, к расшифровке, что обозначало уничтожение всей группы. Поэтому все проверялось тщательно, «без дураков».

Последним штрихом стало тестирование индивидуальных подводных буксировщиков и осмотр водолазного шлюза. Все оказалось в полном порядке: команда, отправленная на берег, оставила после себя идеальный «флотский» порядок.

Наконец с обустройством все было закончено. Виктор поправил на голове рабочий берет и уже возле выхода бросил своему заму:

— Циклоп, остаешься вместо меня, — услышав привычное:

— Яволь, герр кэптэн…

На мостике, кроме командира «Забияки» и штурмана, находился еще один военный в морской форме, но без знаков различия. Это был мужчина лет сорока, крепыш, среднего роста, с простоватым незапоминающимся лицом, короткой стрижкой седых жестких волос на голове.

Савченко с ходу уловил изучающий взгляд незнакомца, и стало понятно, какое ведомство тот представляет.

— Разрешите, товарищ капитан второго ранга? — Вскинув руку к виску, Савченко обратился к Тутову.

— Да, да, конечно, входите. — Командир корвета заметно стушевался. Бравые вояки начинают нервно ерзать в двух случаях: либо в присутствии большого начальства, либо когда во вверенном им подразделении появляются контрразведчики. Страх военных перед «особистами» был заложен едва ли не на генетическом уровне. Истории известны имена единиц, которые могли противостоять этому страху.

— Вот, капитан-лейтенант, — Тутов представил офицера, — еще один член нашего экипажа. Вернее сказать, представитель отечественного ВПК подполковник Юсупов.

«Представитель ВПК» криво усмехнулся, сделал шаг вперед и протянул руку, представляясь:

— Сергей Евгеньевич.

— Виктор, — ответил Стрелок, пожимая руку подполковника — пожатие было крепким.

— С прибытием.

— Спасибо, — неловко улыбнулся боевой пловец.

— Ну что, не будем мешать господам мореходам готовиться к далекому походу. — На это заявление офицеры отреагировали молчанием, будто ничего не слышали.

Виктор кивком головы согласно кивнул и последовал за подполковником вниз, на палубу. Юсупов достал из кителя пачку облегченного «Кэмела».