Хорошо быть тихоней - [13]

В понедельник в школе Брэд говорил то же самое.

— Чувак, мне было плохо. Я ничего не помню.

Так продолжалось в течение семи месяцев.

Всё дошло до того, что Брэд стал приходить в школу либо пьяным, либо обкуренным. Это было совсем не похоже на всю ту развлекуху, которую вытворяли они с Патриком. Парни веселились лишь на вечеринках по пятницам, но Патрик сказал, что Брэд не мог даже смотреть ему в глаза, не говоря уже о разговоре с ним. Патрику очень нравился Брэд, и это было тяжело для него.

Наступило лето, Брэду больше не нужно было переживать по поводу учёбы, он стал курить и пить намного больше. В доме Патрика и Сэм было решено закатить большую вечеринку с обычными, не особо популярными ребятами.

Вскоре там появился Брэд, что вызвало настоящий переполох, ведь он был популярен. Патрик никому не сказал, зачем Брэд пришёл на вечеринку. Когда большинство людей покинуло их дом, Брэд и Патрик пошли в его комнату.

В ту ночь у них был первый секс.

Я не хочу вдаваться в подробности, это слишком личное, скажу только, что Брэд был на месте девушки. Я думаю, об этом важно упомянуть. Когда всё закончилось, Брэд начал плакать, он выпил и снова обкурился.

И что только Патрик ни делал для него, Брэд не переставал плакать. Он даже не давал Патрику дотронуться до себя, и, мне кажется, это грустно, потому что если бы я занимался с кем-то сексом, то мне бы хотелось прикасаться к этому человеку.

Наконец Патрик подошёл, надел на Брэда штаны и сказал ему:

— Просто притворись, что ты без сознания.

Затем Патрик оделся и обошёл весь дом, чтобы прийти на вечеринку с противоположной спальне стороны. Он тоже начал плакать и решил, что если кто-нибудь спросит его, что случилось, то он скажет, что глаза покраснели от травки. Вскоре он успокоился и вошёл в комнату, где проходила вечеринка.

Он был очень пьян и направился к Сэм.

— Ты не видела Брэда?

Сэм посмотрела ему прямо в глаза, а затем спросила присутствующих:

— Эй, кто-нибудь видел Брэда?

Никто его не видел, и несколько человек отправились на поиски. Наконец они нашли его в комнате Патрика… спящим.

Патрик позвонил родителям Брэда, он очень переживал за него. Он не объяснил почему, но сказал, что Брэду стало плохо на вечеринке, и его нужно забрать домой. Родители Брэда приехали, и его отец вместе с ещё несколькими парнями, среди которых был и Патрик, донесли его спящего до машины.

Патрик не знает, спал ли в тот момент Брэд или нет, но если нет, то у него потрясающий актёрский талант. Родители Брэда отправили его в больницу, в отделение реабилитации, поскольку его отец не хотел, чтобы парень упустил шанс попасть в футбольную команду. Патрик не видел его до конца лета. Родители Брэда не могли понять, почему он всё время курил и напивался. И никто не мог понять. Кроме тех, кто был в курсе.

Когда начался учебный год, Брэд всё время старался избегать Патрика. Он никогда не ходил на те же вечеринки, что и Патрик, а месяц спустя, ночью, Брэд кинул камешек к нему в окно и сказал, что никто не должен ничего знать, и Патрик понял. Они виделись только ночью на поле для гольфа и на вечеринках вроде тех, что устраивает Боб, где люди тихие и понимают такие ситуации.

Я спросил Патрика, грустно ли ему от того, что приходится держать это в тайне, но он сказал, что его всё устраивает. По крайней мере, Брэду больше не нужно напиваться или обкуриваться, чтобы заниматься с ним сексом.

С любовью, Чарли.

8 ноября 1991

Дорогой друг,

Билл поставил мне первую оценку «хорошо» по английскому за сочинение про Питера Пена! Если честно, то я даже представить не мог, что моё сочинение отличается от работ других ребят. Позже он сказал мне, что вместе с языком написания я улучшил и саму структуру предложений. Кстати, в табеле и письмах родителям Билл ставит мне «отлично». Настоящие оценки за эти сочинения остаются между нами.

А ещё я думаю о том, чтобы в будущем стать писателем. Но я понятия не имею, о чём буду писать.

Возможно, я буду писать статьи для журналов, чтобы там печатались не только такие статьи, о которых я тебе рассказывал. «Когда она вытерла губы после медово-горчичного соуса, то рассказала мне о своём третьем муже и о целительной силе кристаллов». Но, скорее всего, я буду ужасным репортёром. Я никак не могу представить себе, что буду сидеть напротив известного политика или актёра и брать у него интервью. Максимум, что я могу вообразить, — это то, как буду просить автограф для моей мамы или ещё кого-нибудь. А меня же смогут запросто за такое уволить. Поэтому теперь я подумываю лишь о работе в газете. Там всё намного проще — ты должен расспрашивать обычных людей. Но моя сестра называет все газеты «жёлтой прессой». Не знаю, лгут ли они на самом деле, но я рассмотрю такой вариант работы позже, когда стану старше.

На данный момент я работаю в издании «Рокки Панк». Это небольшой журнал о панк-роке и мюзикле «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Но я не пишу туда статьи, а просто помогаю.

Ответственная за этот журнал Мэри Элизабет, как и за постановки «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Мэри Элизабет — очень интересная девушка. У неё есть тату, символизирующее буддизм, проколот пупок, а её стрижка может свести с ума. Но если она чем-то занята, то ведёт себя, как мой папа, когда тот приходит домой после «тяжёлого дня». Она уже в старших классах и говорит, что моя сестра ужасно приставучая и надоедливая. Я попросил её больше не говорить таких вещей о моей сестре.