Хорошие привычки, плохие привычки - [94]

Однако поскольку люди «подхватывают» привычки друг у друга, один из важных способов влияния на Элизу и Элеонору – самой иметь хорошие привычки. Если я хочу, чтобы мои дочери были аккуратными, я должна сама быть аккуратной. Если я не хочу, чтобы они подолгу просиживали за экраном, и мне следует поменьше это делать.

Размышляя о привычках, которые я хотела бы видеть у своих детей, я поклялась, что не буду давить слишком сильно. Когда взрослые заставляют детей усваивать определенные вещи, они иногда закрепляются – но в иных случаях дают обратный эффект. Как сказала мне одна подруга: «Когда я была маленькой, моя мать настаивала, чтобы я развешивала свою одежду. Теперь я никогда ее не развешиваю». В этом дети и взрослые одинаковы: когда людям настоятельно рекомендуют чего-то не делать, им хочется делать это пуще прежнего (запретный плод сладок); а когда они слышат более мягкие предложения, то обычно реагируют с меньшим сопротивлением.

Однажды вечером у нас с Элизой состоялся долгий разговор по поводу домашних заданий. Она лежала на кровати, а я расхаживала по ее комнате, попутно убирая ее. Для меня легкая уборка является очень успокаивающим занятием, и Элиза не имела ничего против.

– Я просто ненавижу ощущение, что все выходные напрочь испорчены домашними заданиями, – пожаловалась она. – Я хочу, чтобы у меня было время потусоваться.

– Но почему тебе кажется, что на выходных задания даются тебе труднее, чем в будние дни? – спросила я, составляя карандаши в стаканчик для письменных приборов.

– Дело не в самой работе, – объяснила она. – Но такое впечатление, что на выходных домашние задания отнимают целый день.

Я задумалась об этом. Мне было знакомо чувство, будто целый день поглощается какими-нибудь двумя часами работы.

– Послушай, – сказала я, – у меня есть одна безумная мысль, – я села рядом с ней, чтобы подчеркнуть искренность своего предложения. – Как тебе такая идея… Я встаю каждый день в шесть утра. Меня ничто не отвлекает, я успеваю сделать очень много работы, и мне это нравится. Шесть утра – это для тебя слишком рано, но что, если ты будешь в субботу или воскресенье вставать в семь? Ты по будням встаешь в это время, так что это будет не очень трудно. Ты сможешь работать в моем кабинете вместе со мной. Я готова спорить, что ты будешь многое успевать. А остальная часть твоего дня будет свободнее.

– Но я люблю поспать по выходным!

– Да, я знаю, что ты это любишь. Вставать будет трудно. Но зато у тебя будет целый свободный день.

– Ну… может быть, – задумчиво протянула Элиза, к моему удивлению.

– Правда? – меня воодушевила мысль, что она, может быть, попробует так сделать. – Прекрасно!

– Я попробую. Я еще не согласилась делать это всегда.

В теории она согласилась, но когда наступило утро воскресенья, я не знала, чего ждать, когда постучала в ее спальню в семь утра. Немного поворчав, она встала. И все получилось! Теперь по утрам в воскресенье Элиза присоединяется ко мне в моем маленьком кабинете.

Дабы помочь ей поддерживать эту привычку, я соблюдаю несколько правил. Я забочусь о том, чтобы она проснулась к семи утра. Однажды я забыла ее разбудить, она проспала до 7:45 и стала жаловаться: «У меня такое ощущение, что все утро пропало зря!» Прежде чем разбудить ее, я убираю свой кабинет, чтобы для нее было достаточно места; включаю обогреватель или кондиционер; приношу ей завтрак на подносе. Однако еще важнее то, что я сажусь рядом с ней и тоже работаю. Я подаю ей пример трудолюбия и подозреваю, что у нее возникает меньше соблазнов переключиться на YouTube или Instagram, если я сижу рядом. Эта успешная привычка воплощает объединенную силу стратегий расписания, ответственности, удобства и влияния «других людей».

Но мое влияние – лишь одно из многих. Встает ли Элиза рано утром, чтобы поработать, только потому, что я это предложила? Сомневаюсь. Аккуратна ли Элеонора потому, что видит, как аккуратна я, или потому, что я стараюсь заставить ее быть аккуратной, – или потому, что она такая от природы? Я не особенно ставлю себе в заслугу или в вину привычки моих детей. Вероятно (так же, как писательство, лидерство и чувство юмора) хорошие привычки являются тем, чему нужно учиться, но чему нельзя научить.

Фактор «других людей» учитывает, как окружающие влияют на мои привычки и то, как я влияю на привычки других. Я также нашла своеобразный способ применять это – к самой себе. Странный, но эффективный трюк: я смотрю на себя как бы снаружи. Когда я думаю о себе в третьем лице, многое становится яснее.

Я наткнулась на этот метод после того, как долго старалась найти верную метафору, чтобы описать внутренний конфликт между моими двумя «я» – между «сегодняшней Гретхен» и «будущей Гретхен», между той, какая я есть и какой мне следовало бы быть. Джекил и Хайд? Ангел и демон на моих плечах? Кучер, погоняющий двух лошадей? Слон и его погонщик? Эго, ид, суперэго?[26] Зритель и актер?

И в момент озарения я поняла, что есть я, Гретхен («Гретхен сейчас» и «Гретхен, которой я хочу быть»), а еще есть мой менеджер. Думаю, меня вдохновил на эту мысль голливудский рабочий жаргон Элизабет.