Хорошее соседство - [88]

Джунипер.

Вот так. Что ж, это многое объясняло.

Слова Джунипер согревали душу Ксавьера, пока он ехал в городской парк, не превышая скорости, как и планировал. Они прояснили его рассудок, придали сил. Даже наполнили его счастьем. Она любила его. Она не думала о нем ничего плохого.

* * *

Городской парк в этот ранний час был оживленным. Олени, птицы, еноты, лисы – кто-то только просыпался, кто-то заканчивал бессонную ночную смену, забираясь в норы, гнезда, прячась в тенистые рощи, закрывая крыльями клювы и глаза. Капли ночной росы стекали с листьев, превращаясь в падающие бриллианты там, где их ловил солнечный свет. Это было место спокойствия и красоты. Место, где царила безмятежность.

Ксавьер въехал в парк, остановил машину там же, где в прошлый раз. Проглотил таблетку «Викодина», взял винтовку, телефон и блокнот, вошел в хижину, сел на пол, где они с Джунипер в тот день расстелили одеяло.

Где оно теперь, это одеяло? Во внедорожнике Джунипер? В полицейском участке, рядом с другими доказательствами – ножом и бутылкой из-под вина?

Доказательствами.

Да, это было преступление. Все верно.

Деревянный пол был прохладным и гладким после стольких лет ночевок и пикников. Ксавьер провел руками по дереву, вспомнил, как они с Джунипер сидели здесь рядом, ели и смеялись, как его голова кружилась от вина и предвкушения близости.

Он вспомнил, как они верили, будто знают ответы на все вопросы о своем будущем, будто нужно лишь подождать, и оно наступит.

Он вспомнил, как Джунипер притянула его к себе. Как он волновался, что ей будет неприятно. Как странно и в то же время прекрасно стало, когда их тела слились в единое целое. Как он посмотрел ей в глаза и почувствовал… все.

Этот взгляд. Вот что он держал в памяти.

Глава 50

Записку Ксавьера с указаниями, где искать его тело, полицейские нашли в хижине. Рядом с запиской лежал телефон. Он отключил блокировку, чтобы Вэлери смогла включить снятое для нее видео и песню, написанную около месяца назад, которую он собирался смонтировать и показать ей перед отъездом в Сан-Франциско.

Видео он записал в хижине. Солнечные лучи пробивались в окно, ярко освещали его фигуру. Глядя в камеру, он говорил:

– Все ваши герои, и мои тоже – люди, пожертвовавшие собой ради чего-то важного, отдавшие свои жизни – поступили так не потому, что хотели умереть, правда? Просто они не могли жить в таких обстоятельствах. И я тоже. У меня нет другого выхода, мама. Нет будущего, ради которого стоит жить. Живым я стану бесполезен для всех, и для самого себя тоже. Я ничего никому не смогу дать. Ты же это понимаешь, да?

Я знаю, ты будешь злиться, и плакать, и мучиться, и все такое. Но когда это пройдет, пожалуйста, гордись мной за то, что я не сдался. Покажи это видео всем, чтобы они знали, как паршиво устроен мир, и как не те люди получают слишком много власти, и каким может быть результат, и как важно не допустить, чтобы такое повторилось.

Я очень тебя люблю… – его глаза наполнились слезами, голос задрожал. – Ты самая лучшая мама. Я знаю – ну хорошо, я надеюсь, – что мы снова встретимся на небесах. Только не слишком рано, окей?

Нет, я не боюсь. Это станет облегчением, – он отвел взгляд в сторону. – Папа ждет меня, и я уверен, он скажет: ого, ну наконец-то я пообщаюсь с моим мальчиком! – Ксавьер улыбнулся. Потом помолчал и добавил: – И последнее. Скажи Джунипер, что я тоже ее люблю. Увидимся!

На этом запись заканчивалась.

Для Джунипер предназначалось хайку в запечатанном конверте, на котором он написал: «отдать лично в руки».

Винтовка лежала между двумя валунами на берегу реки. Тело Ксавьера быстрым течением унесло вниз. Патологоанатом сказал Вэлери, что они опознали его останки по отпечаткам пальцев, и настоятельно рекомендовал не смотреть на них. Она последовала совету.

Глава 51

День похорон выдался очень жарким. Ясное небо (каролинское голубое). Влажность – около семидесяти процентов к часу дня, когда начиналась служба. Облака формировались медленно, словно нехотя. Гроза на горизонте? Вероятно. Все, кто пришел отдать последнюю дань уважения покойному, понимали, как чудовищно жарко им будет в черных платьях и костюмах. Маленькая жертва. Крошечная. «На таких похоронах и должно быть тяжело», – говорил кто-то из нас.

В одной из машин по пути на кладбище разгорелся спор: проклята ли Вэлери? Она лишилась мужа, лишилась сына. Может, и Крису Джонсону начинать беспокоиться? (В этой стране лишь белые мужчины могут жить, не беспокоясь, поэтому именно они и были такого мнения.)

В другой машине молчали.

Кладбище у нас большое. Холмы. Огромные дубы. У могил построен огромный навес лазурного цвета, бросающий тень на несколько рядов складных стульев. Мы все медленно брели мимо могил, следуя друг за другом и указателями, и стрелка с надписью «Алстон-Холт» привела нас туда, где покоится Том.

Мы все, не считая Брэда Уитмана. Джулия, убитая предательством, не чувствуя к Брэду больше ничего, кроме отвращения, стоя в гостиной рядом с девочками, сказала ему, что он не заслуживает быть частью их жизни и что они заслуживают кого-то получше, чем он. Она велела ему собирать вещи и уматывать. Кто-то говорил, что он отправился играть в гольф, пока шли похороны; мы надеемся, что это неправда, но не отрицаем такой возможности.