Homo magicus. Искусники киберозоя - [11]

Они оказались в новом мире, где все не так, как в их жизни. Их окружали другие люди, с другими представлениями и, возможно, другой культурой, к которым придется приспосабливаться. Если в этом мире они не найдут себе подходящей ниши, то их сметет, как песчинки ветром. Хотя, судя по тому, как вертятся вокруг них люди герцога, они ему зачем-то нужны.

Джон начал дремать. Будто издалека до него доносилось фырчанье Алекса из душевой, затем легкий шум у самого изголовья и клацанье замков чемодана, скрип дверей шкафов и мурлыканье, едва похожее на "Бедный мой Томми", — Алекс, похоже, выспался за время дороги, душ его взбодрил и теперь, в меру сил, он мешал спать приятелю. Затем он тихо разговаривал с кем-то, после чего разбудил Джона.

— Идем завтракать, дружище, — Гринберг зайдет через 5 минут. Он сказал, что нам следует одеть вот это, — Алекс показал два костюма спортивного покроя. Естественно, бластеры брать не следует.

Костюмы были чуть велики, но удобны. Джон с изумлением обнаружил в карманах расческу, пачку салфеток, калькулятор и кредитную карточку на предъявителя.

Зашел Гринберг и провел их в зал, где был накрыт великолепный стол с огромным количеством блюд. Герцог сел во главе стола, после чего уселись гости и Гринберг. Двое слуг разливали напитки и подавали блюда.

Герцог поднял бокал вина и произнес:

— Я рад, что вы приняли мое приглашение и стали моими гостями. Надеюсь, что вам у меня понравится.

Глаза герцога Ульфа при этих словах по очереди сверлили приятелей, будто пытаясь разглядеть, что у них внутри. Джон и Алекс рассыпались в благодарностях за приглашение, после чего разговор на время прекратился.

Друзья пробовали то, что было на столе, и интересовались, из чего изготовлены эти блюда. Отвечал Гринберг, занимавший, как оказалось, пост первого министра, но до тонкостей знавший кулинарное дело. Он сыпал названиями незнакомых трав и плодов, описывая такие технологии, что Джон вскоре просто перестал его воспринимать. Однако, они выяснили, что на деревьях растут булки, ветчина и сыр. Масло растительное и молоко, в том числе — сгущенное, сливаются из стволов особых видов деревьев через просверленную дырочку. Правда, в некоторых местностях рассказывают, будто есть деревья, на которых это все растет прямо в таре с красивыми наклейками, но в их герцогстве в таре растет только вино и пепси-кола. Лимонад приходится ввозить, а попытки посеять семена лимонадного дерева ничего не дали. К сожалению, гостей не могут угостить колбасой "салями", так как то ли деревья начали мутировать, то ли на них напала какая-то вирусная инфекция, но колбаса получается с душком и ее едят только всякие лесные бродяги, коммунисты (вы должны знать, что все общинники — коммунисты) и гнусные амазонки, да и то в жареном виде. А вот искусники герцога Ульфа сумели спасти ветчинное дерево, которое охраняется как зеница ока в его уникальном саду. Этот сад собран стараниями герцога чуть ли не со всей Европы, но, как уже он говорил, многие уникальные деревья не приживаются в новых условиях.

Первый министр начал рассыпаться в лестных словах герцогу, но потом поперхнулся, столкнувшись с его взглядом, и перевел разговор на другую тему. Он начал расспрашивать гостей о причинах, приведших их в здешние места, об их социальном статусе и насколько искусны они во владении вещами.

Джон вкратце рассказал о своей работе, о проблемах обслуживания оборудования, о зловредном вирусе, предположительно испортившем программу их мобиля, о скачке сквозь время и аварии при входе в атмосферу. Он периодически поглядывал на Алекса, надеясь, что его друг, не занятый изложением, анализирует сказанное, и даст знать, если сказано лишнее.

Ульф внимательно слушал его рассказ, ничем не выдавая своего отношения к нему. При упоминании об энергоцентре на его лице отразилось легкое изумление, а когда Джон рассказал о скачке сквозь время — замешательство.

На вопрос первого министра, умеет ли он повелевать лесными тварями или, на худой конец, может ли он пересадить лимонадное дерево, чтобы оно прижилось, Джон отрицательно покачал головой.

— Наша эпоха еще не знала таких экспериментов, — заключил он и глянул на Алекса. Тот сидел в глубокой задумчивости, герцог же проявлял некоторые признаки раздражения.

Гости поблагодарили хозяина за прекрасный завтрак и в сопровождении одного из стражников прошли в свою комнату.

Герцог велел Гринбергу задержаться.

Уставившись на него в упор, Ульф процедил сквозь зубы:

— Ты убеждал меня, что Небесные странники имеют власть над вещами и превосходят в этом умении наших искусников.

— Виноват, ваше величество. Я не мог предположить, что нам попались доисторические монстры, не имеющие об этом понятия. Но, может быть, они притворяются. Эти бестии чертовски хитры. Вы ведь сами могли убедиться, что говорят они на Истинной Речи.

— Ну что же. Мы подождем и узнаем их намерения и их способности. Во всяком случае, искать их никто не будет, и это развязывает нам руки. А ими, если будут долго упорствовать, займется мой палач.

Джон, когда закрылась дверь комнаты, спросил у Оливо:

— Не слишком ли много я наболтал?