Холодный восточный ветер русской весны - [11]
Бисмарк на Берлинской конференции 1884 г.
В 1884 г. в Берлине состоялась конференция, на которой было принято решение, что страны, обладающие природными ресурсами, но не способные их освоить, должны открыться «международному сообществу», т. е. Западу. А тех, кто этого сделать не захочет, откроют силой. Официально утверждалось, что речь идет об Африке, но это, конечно же, не соответствовало действительности: по поводу Африки в таком контексте никто таких решений принимать не стал бы – просто пришли бы и взяли силой, как это и было сделано в конце XIX в. по отношению к Африке, причем не только черной, но и белой – бурской. На самом деле Берлинская конференция посылала предупреждение – «черную метку» – России, проверяя на прочность ее молодого императора. У Александра III нервы оказались крепкими, да и его Россия была достаточно сильной, не чета империи его сына-неудачника, не была еще опутана долгами, а потому «черная метка» своей цели не достигла.
Цели и задачи 1884 г. решались посредством Первой мировой войны и Февральского переворота 1917 г., которые должны были выбить Россию из разряда великих держав (программа-минимум) или привести к ее расчленению с установлением уже не только экономического, но и политического контроля (программа-максимум).
В начале 1920-х годов интернационал-социалистическая фаза русской революции и Гражданская война создали ситуацию весьма близкую той, к которой стремились транснациональные олигархии; казалось, русские ресурсы вот-вот окажутся под западным контролем. Однако команда Сталина прихлопнула НЭП вместе с проектом «мировая революция» и всего лишь через десяток лет после высылки из СССР Троцкого создала мощный военно-промышленный комплекс и обеспечила промышленную автаркию от капиталистического мира (два из пяти мировых промышленных «узлов» того времени находились на территории СССР).
Попытка Запада (прежде всего Великобритании) поставить русские ресурсы под контроль с помощью Гитлера провалилась и, вопреки американским расчетам, СССР восстановился не за 20, а за 10 лет, уже в начале 1950-х годов став сверхдержавой. А в 1950-1980-е годы Западу было уже не до русских ресурсов – борьба шла с системным и геополитическим противником, однако в ходе и особенно после разрушения СССР вопрос о русских ресурсах оказался опять на повестке дня Запада, особенно с учетом важности нефти и газа для нынешней экономики. К русским ресурсам сегодня добавляется еще один «приз» – русское (северноевразийское) пространство. Дело в том, что практически все специалисты сходятся во мнении: в условиях надвигающейся угрозы геоклиматической катастрофы (затухание Гольфстрима, планетарная перестройка, происходящая каждые 11,5-12,5 тыс. лет и попавшая на ХХ – начало XXII в. с активной фазой в 1990-2030-е годы) единственной стабильной и ресурсообеспеченной зоной будет Северная Евразия, т. е. Россия, особенно ее зауральская часть. Именно это делает установление контроля над Россией императивом для западных верхушек, представители которых не стесняясь говорят о том, что русские все равно не могут освоить Сибирь и Дальний Восток, а потому они должны уйти под контроль международного сообщества, т. е. транснациональных корпораций и структур глобального управления (повторение ситуации 1884 г.); что русских слишком много, и вообще их достаточно 15 или максимум 50 миллионов, поскольку для обслуживания «трубы» (это и есть по схеме Запада исторический удел русских) больше не надо. Ну а их «пятая колонна» в РФ активно подпевает хозяевам.
Парад англичан в Мурманске (Россия, ноябрь 1918 г.)
Разрушение СССР как формы исторической России должно было решить для Запада ряд проблем и настежь распахнуть «ворота» глобализации. То есть достичь одного из тех главных результатов, ради которых затевалась Первая мировая война, ради которых (ее) заговорщики и поджигатели работали в течение нескольких десятилетий. Именно в этой войне родился ХХ век. По сути же она стала началом Большой войны ХХ в., «горячая» мировая фаза которой длилась 31 год (1914–1945 гг.), а «холодная» глобальная – 45 лет (1944–1989 гг.). Понять «короткий ХХ век» (1914–1991 гг.) и два «водораздела» (1871–1929 гг. и 1971-? гг.), мировое и глобальное управление этой эпохи – это прежде всего понять механизм организации войны 1914–1918 гг., цели и мотивы ее организаторов-поджигателей.
Именно целостная картина эпохи, стартовавшей Франко-прусской войной (1870–1871 гг.) и экономической депрессией (1873–1896 гг.) и окончившаяся разрушением СССР (1991 г.), а не отдельные контрвыпады на упреки в адрес СССР как стороны, якобы, несущей ответственность за Вторую мировую войну, представляется адекватным ответом психоисторическому противнику; не контратака, а контрнаступление по всей линии фронта.
Кузнецкий меткомбинат им. И.В. Сталина в конце 30-х годов
Как заметил Альберт Швейцер, в споре побеждает тот, кто подрывает основы взглядов и позиций оппонента. И, добавлю, предлагает более широкую, чем он, картину мира и причинно-следственных связей. Я уже не говорю о том, что от начала Первой мировой и предшествовавших ей десятилетий прямая линия прочерчивается через 1939–1945 гг. в наши дни, в «водораздельную», чем-то напоминающую и 1900-е и 1930-е годы одновременно предвоенно-военную эпоху, чреватую новым взрывом – ведь даже разрушением СССР в 1991 г. русский вопрос, проблема России не была решена Западом до конца; битва за русские ресурсы, а с учетом угрозы геоклиматической катастрофы и за русское пространство как резервную территорию еще впереди. Надо учить уроки Истории и использовать их науку против главного противника – «Ступай, отравленная сталь, по назначенью» («Гамлет» Шекспира в пастернаковском переводе). И если мы хотим (должны!) переиграть результаты Холодной войны как когда-то СССР переиграл итоги для России Первой мировой, то уроки истории нужно не только знать и учить, их нужно использовать как оргоружие в информационной, психоисторической войне.
