Холодные звезды - [23]

— С трудом, — вставил Кай.

— Мы как-то с папой ходили в его ресторан, — с энтузиазмом продолжила я, погружаясь в приятные воспоминания. — Там вот на такой золотой тарелочке, — я соединила большие и указательные пальцы обеих рук, — подают одну единственную шоколадную конфету. Она стоит очень дорого. Ее надо есть медленно, смакуя каждый кусочек. Но если хоть раз попробуешь этот вкус… м-м-м… никогда уже не забудешь…

Я закрыла глаза и сглотнула, почти ощущая сладость на языке. Как ни странно, голод отступил. Я будто на самом деле снова ела особенный шоколад Золотарева, так ярко все представилось.

Распахнув через какое-то время глаза, вздрогнула. С очень серьезным выражением лица Кай сверлил меня взглядом. Мне стало не по себе, совсем как недавно, у костра. Руки сами собой потянулись, чтобы плотнее стиснуть воротник куртки. Заболтавшись, я почти забыла, что разговариваю с малознакомым парнем. Ну и что, что он пока меня не трогал. Этот взгляд… я не знала, как его трактовать.

— П-почему ты так смотришь на меня? — пролепетала я.

— Ты мне кое-кого напомнила.

— Я что, внешне похожа на кого-то из твоих бывших?! — я ощутила неприятный укол в сердце.

— Внешне совсем не похожа. Напоминаешь по-другому, — уголки его губ слегка дрогнули, — характером.

— Тогда вместо шоколада я возьму куриную грудку, — брякнула я зачем-то невпопад, пытаясь скорее уйти со скользкой темы.

Возле лица почудилось движение, я вздрогнула и с опозданием сообразила, что это рука Кая. Он коснулся пучка волос на моем затылке, нащупал резинку и потянул ее.

— Что ты делаешь? — пискнула я, но пряди уже рассыпались по плечам. — Отдай обратно! Сам же просил не напоминать, что я — девчонка.

Я выхватила резинку из расслабленных пальцев Кая, но он уже успел другой рукой коснуться моих волос.

— Они кажутся серебристыми, — услышала я его шепот, — ты с ними похожа на русалку.

Мое тело мгновенно стало ватным. Я услышала свое сбившееся дыхание, почувствовала, что Кай шагнул ближе и продолжает смотреть сверху вниз на мои губы. Как наяву почувствовала то мимолетное прикосновение, когда его рот коснулся моего, потому что сама я была не способна даже прожевать тонкий листок. Кай постоянно твердил, что нельзя цепляться за слабых, но сам же нарушил все свои принципы, когда спас ослабевшую меня.

От него исходила сила. И тепло. Я закрыла глаза, уже представляя, каким будет на вкус его поцелуй. Что могут делать со мной его губы, чтобы я точно так же, как Лиза, начала бы стонать его имя…

Меня словно из ведра холодной водой окатили. Я дернулась и отступила назад.

— Прошлой ночью я слышала, как ты занимался любовью с Лизой, — тихо призналась я. — Это было всего сутки назад. Если она жива, то и ваши отношения — тоже. Если она разбилась… — я сглотнула подступивший к горлу ком, — то виноват в ее смерти именно ты. И в том, и в другом случае я не могу радоваться тому, что тебе нравятся мои волосы.

Краем глаза я заметила, как сжались кулаки Кая. Он постоял так немного, потом коротко кивнул, будто соглашаясь с моими словами.

— Я же просто сказал, что у тебя красивые волосы, белоснежка. Что ж вы, девушки, каждый комплимент воспринимаете, как предложение выйти замуж? — язвительно произнес он. — Что ты, что твоя подруга.

Я вспыхнула от негодования. В ушах так и зазвучало щебетание Лизы. Кай то… Кай се… Кай говорит, что не хочет с ней расставаться… наверно, они в скором времени поженятся…

Тем временем, сам он чуть повернул голову, будто прислушивался, а потом отрезал:

— Уходи.

Я сделала шаг и увидела то, чего не замечала ранее из-за широкой груди Кая, загораживающей обзор. Бизон стоял неподалеку и смотрел на нас, похожий на огромную гору в своей груде намотанных тряпок.

— Кажется, моя очередь дежурить, кэп, — произнес он таким голосом, что у меня мурашки побежали по коже.

Под напряженными взглядами обоих я поспешила убраться в звездолет.

* * *

Остаток ночи я то проваливалась в дремоту, то тревожно прислушивалась к звукам снаружи. Мысль, что Бизон увидел меня с Каем и мог сделать далеко идущие выводы, не давала покоя. Но, похоже, авторитет кэпа еще заставлял бритоголового держать себя в руках, потому что ночь прошла мирно.

Утром двинулись в путь. Оказалось, Кай не просто так бросал слова на ветер, собираясь унести все, что сможем. Мне достался полный рюкзак, парни взвалили на свои спины точно такие же и подхватили самодельные носилки с Катей. Так как процессия двигалась медленно, а растительность буйно заполонила пространство между деревьями, еще больше замедляя ход, меня отправили вперед прокладывать дорогу.

Небесное светило, названия которого я не знала, но решила по традиции именовать солнцем, поднималось в точку зенита непривычно быстро. Когда мы выходили, в леске стелился туман, а воздух еще холодил кожу. Примерно через час мне уже пришлось потянуть застежку куртки вниз, чтобы не вспотеть.

Кай не врал — шагать было тяжело. Земля то бурлила холмиками, о которые спотыкалась нога, то становилась такой рыхлой, что ступни проваливались по щиколотку. Желудок больше не урчал — он превратился в комок ноющей боли. Я сглатывала слюну, хищным взглядом оценивая встречные мясистые листья растений. Так бы и вонзила в них зубы, представляя, что это — жаркое! Заметив на кусте красные ягоды, напоминавшие по виду рябину, я с надеждой обернулась к Каю. Он перехватил мой молчаливый сигнал, нахмурился и покачал головой. Проглотив досаду, пришлось идти дальше.