Холодное сердце - [25]

Я не могла в это поверить.

Он знал, что я была здесь?

Дарси усмехнулся.

— Не смотри так удивлено, ты вела себя не так уж и тихо, Нила.

Я покачала головой и открыла рот, чтобы что-то сказать, но ничего не вышло.

Дарси усмехнулся.

— Язык проглотила? Я уверен, что после того как проведешь час или два здесь, ты передумаешь.

Что?

— О чем ты, Дарси…

Он закрыл дверь кладовки и повернул замок.

— Используй это время, чтобы подумать о том, что ты сделала.

— Дарси! — закричала я. — Выпусти меня, или я убью тебя!

— Спокойной ночи, Нила, — Дарси рассмеялся.

Он ушел. Сволочь. Ушел, заперев меня в кладовке.

Я надеру ему задницу, когда выберусь отсюда.

Глава 11 ДАРСИ

— Дарси! Выпусти! Меня!

Я открыл глаза и улыбнулся.

— Музыка для моих ушей, приятная музыка, — сиял я.

Я слышал, как Нила кричала в гневе, как она начала бить в дверь комнаты десятый раз за последние несколько часов. Изначально я собирался только обмануть ее и оставить в кладовке всего на несколько минут, но она проклинала и стучала в дверь полчаса, и, честно говоря, я не хотел открывать дверь, когда она была в таком состоянии. Она бы просто напала на меня.

В конце концов я открыл дверь, когда она перестала стучать и кричать. После того как она просидела там целый час. И я нашел ее спящей на нескольких кухонных полотенцах на полу кладовки и храпящей, как старичок. Я не хотел вытаскивать ее по той простой причине, что по ее вине я провел в туалете примерно полчаса. У меня не было доказательств, но я знал, что это она подсунула мне слабительное. И я хотел, чтобы она немного пострадала. Я не хотел, чтобы она заболела, я не был дьяволом как она, поэтому подложил ей под голову диванную подушку и укрыл пододеяльником.

Она не пошевелила ни одним мускулом, наверное, потому что очень устала, пока попала к моему дому в морозную погоду. Да и к тому же на ней было только платье, куртка и сапоги на высоких каблуках. А на улице шел снег.

— Дарси!

Я вздохнул и встал с кровати. Я потянулся, надел удобные брюки и рассеянно поправил простынь, убеждаясь, что прошлой ночью у меня не было еще одного «несчастного случая». Я тряхнул головой, думая о прошлой ночи. После того как я обгадил себя, я потратил тридцать минут на уборку своей ванной и положил в мешок свою испачканную одежду и тряпки. Я бросил их в мусорное ведро, а потом услышал, что маленький преступник проклинает погоду. На ней была неправильная одежда, чтобы проникать в чей-то дом в такую-то снежную погоду, и она так шумела, что я все прекрасно слышал в дальнем конце дома.

Тишина, определенно, не ее конек.

Хотя я не мог назвать ее полной идиоткой, она умудрилась обскакать меня и заставить меня обделаться. Я не думаю, что моя гордость когда-нибудь оправится от этого момента. Даже после того, как я запер эту злую ведьму в кладовке, она по-прежнему была причиной моей боли и частых посещений туалета ночью. Мой желудок успокоился только к пяти часам утра. К сожалению, мой анус, казалось, будто был в пламенном жерле Огненной горы за исключением того, что у меня не было дороги до Мордора [5].

Одно кольцо действительно управляло мной — и это было горящее кольцо моего ануса.

Это было больно, ужасно больно, и я был уверен, что у меня ожоги третьей степени!

Ну, а если закрыть глаза на боль в желудке и горящую задницу, то мой нос ужасно мучился от запаха, который поселился в моей ванной. После двух бутылок белизны и целой банки освежителя воздуха, трупный запах все еще держался в комнате. Я закрыл дверь в ванную и включил встроенный потолочный вентилятор на всю ночь, как дополнительный метод, чтобы проветрить комнату. Хотя запах мог и не выветриться никогда, я не удивился бы, если бы он впитался в каждую поверхность на молекулярном уровне.

Я уверен, что этого Нила и хотела в первую очередь.

— Злая корова, — тихо пробормотал я, вышел из спальни и направился на кухню, которая временно была тюрьмой.

Я открыл дверь на кухню и поморщился, когда любовь моей жизни издал жалобный звук.

— Мальчик, что случилось? — спросил я и бросился к попугаю жако.

Он был моим ребеночком, ему была семь лет, и он была хозяином моего дома.

— Дарси, это ты? Открой дверь и выпусти меня, эта птица сводит меня с ума!

Я проигнорировал Нилу, открыл клетку и погладил своего малыша по грудке, когда он сел на мою руку.

— Что с тобой, Эйнштейн? — спросил я.

Я услышал разочарованный вопль из кладовки:

— Я сказала тебе, я хочу, чтобы ты…

— Я обращался не к тебе, Нила, я обращался к своей птице, — оборвал я Нилу, продолжая гладить грудь Эйнштейна.

Нила помолчала, а затем рассмеялась.

— Ты назвал своего попугая Эйнштейн? Почему?

Я открыл рот, чтобы заговорить, но Эйнштейн перебил меня:

— Заткнись, Нила.

Я заулыбался и почесал голову Эйнштейна. Взглянул на дверь, а потом засмеялся, когда Нила замолчала в своей импровизированной тюрьме.

— Я назвал его Эйнштейном, потому что он очень умный, как видишь.

Опять молчание.

Я самодовольно улыбнулся.

— В чем дело, Нила? Что опять за молчание?

Я мог практически чувствовать, как она думает.

— Ты научил свою птицу говорить, чтобы я заткнулась? — спросила она.

Я научил ее гораздо большему, чем это.