«Холодная война» — наш образ жизни во взаимоотношениях с Западом - [4]

То есть мотива военной угрозы в противостоянии нет также.

И в общем получается некоторый парадокс: мотивов для противостояния нет (ну, в самом деле, не считать же мотивом запрет на шествия гомосексуалистов), а противостояние есть.

Да, мы говорили о военной угрозе, имея в виду угрозу Западу. А как насчет угрозы в отношении нас?

Можно ли считать, что в военном отношении мы находимся в меньшей безопасности? Очевидно, нет, поскольку наши военные возможности существенно сократились. Но мы стали слабее — это факт, а что с противником? Его вооруженные силы несколько уменьшились по сравнению с периодом «холодной войны», но геостратегически ситуация для нас ухудшилась. Возможности передового базирования у нашего основного противника значительно улучшились, и он этими возможностями без стеснения пользуется. Он обзавелся военными базами, расположенными на бывших советских территориях, использует их сейчас и намерен расширить их использование в будущем. Например, в Арктическом регионе речь идет об освоении пространства «советского сектора» — в советские времена, правда, наших прав на него не признавали, утверждая, что достаточно и понятия «территориальных вод» вокруг принадлежащих СССР островов, но по крайней мере чужую военную авиацию мы туда мягко не пускали. Сейчас у нас нет там ПВО, и в случае неблагоприятного развития событий флоты Запада могут, оказавшись в Баренцевом море, стать самой серьезной угрозой для центральных областей нашего государства.

Под разными благовидными предлогами авиация США и их союзников базируется сейчас и в Средней Азии. Конечно, причины этого благородны — война в Афганистане и все такое (мы помним, конечно, что наша война в Афганистане была «несправедливой», а насколько справедлива война Запада там же?). То есть вроде бы эта авиация не направлена против нас. Но недаром повторял Рейган старое изречение: «Имеют значение не намерения, а возможности». Намерения ведь могут быстро измениться, а Средняя Азия совсем недалеко от районов базирования наших стратегических ракет.

В результате становится реальностью опасность«обезоруживающего неядерного нападения». Наиболее полный сценарий такового был опубликован, по-моему. Е. Мясниковым в 2002 году. Обобщенно, это сценарий атаки против наших ядерных сил неядерным оружием. То есть противник ведет гуманную войну, не использует ОМП, не бомбит население, города, промышленные объекты: целями будут только наши ракеты, бомбардировщики, подводные лодки. Действительно, что делать российскому руководству в этом случае? Мы даже отдаленно не можем нанести американским вооруженным силам и средствам адекватного ущерба неядерными силами, у нас нет авианосных флотов и баз около территории США. Да и наших ядерных сил для этого недостаточно. Применять уцелевшее ЯО по американским городам, начав полномасштабную ядерную войну? Трудное в моральном отношении решение. Одно в какой-то степени утешает: думаю, что наших президентов считают способными и на это. Вряд ли русских вообще считают слишком сентиментальными, американская (то есть голливудская) пропаганда хорошо потрудилась над образом среднего русского, нас показывают жестокими и тупыми, и в данном случае слава богу. На представления высших руководителей Запада она, эта пропаганда, несомненно влияет так же, как на рядового обывателя. Я думаю, на нас не напали только по этой причине — из боязни ответного удара по городам.

Время для такого уже несколько упущено: в середине 90-х, признаться честно, в российском руководстве вряд ли был человек, способный нажать на большую красную кнопку; эти времена прошли. Но беда в том, что наше оружие стареет, наше ядерное разоружение происходит, так сказать, естественным путем.

Возможно, что некоторые из моих утверждений кому-то покажутся слишком пессимистическими: как так, ни с того ни с сего, какие-то нападения, война на ровном, казалось бы, месте... Но представьте, что подобное уже случилось: у России не стало ядерного оружия. Кто нас пожалеет? Оправдает ли история тех западных руководителей, которые такую операцию провели? Несомненно, оправдает, и не забывайте, что история пишется по-английски. Оправдывают же атомные бомбардировки Японии в конце Второй мировой войны, и кто оправдывает — сами японские политики, что же говорить о западных.

И что мы видим? Градус противостояния снизился, но само противостояние осталось, и тенденция, увы, не меняется к лучшему. Так в чем же дело?

Давайте говорить откровенно. С Западом вообще у нас нет конфликта по каким-то коренным, основополагающим вопросам. Нам нечего делить с Францией, Германией, Польшей. Да, есть какие-то мелкие споры — визы, говядина, газопровод; мы хотим продавать сырье подороже, они — покупать подешевле. Но все это дела житейские.

Мы не угрожаем и в обозримом будущем не сможем угрожать ни независимости этих стран, ни их экономическому развитию. Армию мы не сможем использовать ни против них, ни против других членов западного блока. Нападать же на них ядерным оружием — зачем? Даже в последних событиях по поводу размещения элементов ПРО в Европе много наигранного. Ни Польша, ни Чехия не станут основными объектами ответного удара. В самом худшем случае эти элементы (радар и стартовые позиции противоракет) станут мишенью для пары-тройки не самых мощных боеголовок, что на самом деле отнюдь не обернется для этих стран катастрофой. Понятно, что все, что еще сможет летать, отправится к главному агрессору, чтобы он не смог пожать плоды своей победы. И знание потенциального агрессора об этом простом сценарии — важный элемент нашей мирной политики.