Хоккей с мечом - [15]

Может быть, она немного о чем-то жалела.

– Так что, вы говорите, осталось от деда?

– Ты же знаешь, – пожала плечами мать. – Ожерелье, что на тебе, доспехи в оружейной зале, карты…

– Кстати, они мне нужны, – сказала Лючия, надевая браслет.

– Пасьянс разложить хочешь? – подняла глаза мать. – Возьми шкатулку.

Доставая шкатулку орехового дерева, Лючия всё еще прокручивала в голове блестяще сыгранную партию и ее венец – принятый гамбит. На доске ее деда вилась надпись, сделанная то ли мастером, то ли ее прежним владельцем: «Dare il gambetto»[1].

Гамбит… Удачная подножка. Хитропакостная жертва. Коварное великолепие разума, как сказал бы через пять веков литературный герой, прославившийся любовью к опиуму, скрипке и своей непревзойденной дедукцией.

Однако уже через мгновение Лючия не думала о Лазаро Бертолло, а просчитывала варианты новой партии, которая коснется самых важных фигур герцогского двора.

– Джованни не должен на меня сердиться, ведь я сделала это ради него, – твердо сказала синьора дель Карро. – И я сделаю то же с любым, кто посягнет на счастье моей семьи!

«Он не может быть счастлив в объятиях этого мужеложца. Джованни будет счастлив со мной».

– Хорошо, что герцог равным образом любит и мальчиков, и женщин. Но если просто раздвинуть перед ним ноги, он заподозрит неладное, – заметила мать. – Это хитрая бестия! Надо позволить ему считать, будто он раскусил твои хитрости. Не стоит покоряться мужчине слишком быстро. Пусть думает, будто одержал победу в тяжелом бою…

– Матушка, вы повторяли это тысячу раз с тех пор, как у меня пошли месячные!

– Не грех послушать еще раз, что говорит твоя мать! Помнится, как-то я закончила войну между домами… Впрочем, тебе не обязательно знать, сколько кандидатов было на роль твоего отца. Так что ты собираешься делать с этим негодяем?

– Я сыграю с ним в карты, – сказала Лючия.

Денис Давыдов Селекционеры

Планета из космоса выглядела просто восхитительно: ярко-голубая, немного режущая глаз отраженным светом. Она притягивала взгляд своей чистой орбитой, не засоренной искусственными спутниками и прочим барахлом. Впрочем, таких планет на просторах Галактики можно было найти достаточное количество – изолированных и девственно новых, до которых еще не дотянулись руки прогресса, открывающих широкий простор для заработка всем, кто к этому прогрессу имел отношение.

Никчемный, по сравнению с планетой, корабль одинокой мошкой болтался на орбите уже вторые сутки. Как обычно бывает, отказала техника. Миллионы живых существ, бороздившие просторы космоса, прекрасно знали, что даже самая крутая механика из самых крепких сплавов, управляемая самыми быстрыми кремниевыми мозгами, может сбоить, а организмы из костей и мяса не имеют на это права, поэтому и работают надежнее любого робота.

Сутки назад релейные мосты энергоблоков внезапно испустили дух, и двум членам экипажа пришлось отчаянно бороться за спасение своего корабля. Благодаря богатому опыту, подкрепленному постоянной практикой, неуправляемое падение на поверхность планеты удалось предотвратить. Впрочем, космонавты уже привыкли к неожиданностям в своей работе, а внештатной ситуацией, скорее, считали нормальное функционирование всех систем, скрещивая в такие моменты пальцы.

Сегодня всё как раз шло по стандартному, в понимании большинства пилотов, режиму. Корабль не разваливался на части и не пытался подвергнуть опасности двух своих обитателей. Предельно изношенный и старый, он терпел изо всех сил, давая хозяевам шанс завершить дела на этой богом забытой планете и вернуться обратно к цивилизации.

– Ну что? – Прист лениво посмотрел на вошедшего в рубку космонавта, оторвав взгляд от монитора со спортивными новостями.

На его лбу, поверх глаз, были нацеплены очки со светофильтрами, без которых механик-навигатор даже спать не ложился.

– Да всё как обычно, – Фандор, отвечавший за работу на поверхности планеты, закрыл за собой люк шлюзовой камеры. – Сейчас немного передохну и продолжу сеять.

Он был в полтора раза выше и шире своего напарника, являвшегося, ко всему прочему, его братом. Излишки физической силы, которыми Фандора наградила природа, она же, согласно закону сохранения энергии, компенсировала скверным характером.

– Интересно, на этой грядке что-нибудь путное вырастет? – Прист сладко потянулся.

Как представитель расы космических рысей, он имел переливавшийся всеми цветами радуги мех и кошачью морду. Их родная планета погибла несколько веков назад, и ныне остатки некогда могучих кошек скитались по космосу в поисках своего призвания. Благо быстрая регенерация и медленно стареющий организм позволяли им бороздить Вселенную, не обращая внимания на летящее мимо время.

– Посмотрим через век-другой, если планета к тому времени не загнется, – Фандор принял свою истинную форму, сняв мимикрирующий скафандр.

– Ага, помнишь, как на Регсте? – Прист крутанулся в своем кресле. – Тогда тоже не было никаких предпосылок к срыву урожая. А потом – БАЦ!

Хлопок в ладоши прозвучал выстрелом на фоне тихого урчания техники.

– Я её и имел в виду, – нахмурил брови Фандор, стягивая перчатки. – Столько сил потратили, и всё впустую! Захотелось, видите ли, местным устроить небольшую химическую войну! В итоге одержали победу… над всеми формами жизни…