Ходынка - [64]
- Вот, пойман нижними чинами под трибуной - кивнул Львович на мужичонку. - Говорит, хотел подать прошение на высочайшее имя.
- Что при нем нашли? - спросил Бердяев.
- Извольте - Львович протянул подполковнику коробок шведских спичек и листок бумаги.
Бердяев взял листок, вытянул руку и принялся шевелить губами:
- Тэ-экс... "и приблизить меня к Государю для всегдашнего говорения ему истинной правды..."
Львович конфузливо ухмыльнулся.
- Позвольте! Мне доложили, что он социалист! - вспылил Бердяев.
- Ну, это я велел сказать... На всякий случай. Кто его знает - развел руками Львович.
- Очччч хорошо! - прорычал Бердяев. - Правильно сделали. Ибо и вы, смею заметить, этого субъекта недооценили. Гляньте-ка на его штаны - Бердяев ткнул пальцем в заплатки на коленях мужика. - Тонкая работа! Не правда ли, господин социалист-бомбист-метальщик?! А?! Браво!
- Что вы имеете в виду? - спросил Львович.
- Это заплатки из московского дома графа Шувалова!
Капитан Львович зашелся сардоническим смехом. Бердяев подождал, а потом спросил:
- Что тут смешного? У графа пожар случился - Бердяев многозначительно пошумел коробком спичек. - Из дома гарнитур времен Людовика выбросили на помойку. С обивкой вместе. Вот и заплаточки от неё.
Деланно глупую рожу мужика на мгновение оживили испуг и мысль, но тут же она стала еще глупее.
- Я-то... Я-то думал, он графа обокрал! - давился смехом Львович. - Последние штаны... Ха-ха-ха!
- Не извольте забываться! - крикнул Бердяев. - Я понимаю, что вы с вечера на ногах, что устали... Но всему же есть мера... Право же.
Капитан Львович судорожно вздохнул, икнул и сказал:
- Не хотите ли вы сказать, что и дом графа тоже он поджег?
Подполковник Бердяев принялся бегать между стен трибуны. Всё ускоряя ход, он сбегал туда и сюда несколько раз, и вдруг бросился к мужичонке, занес кулак над его лысиной:
- А ну, гунявый, рассказывай! Всё как есть рассказывай, не тот тут и смерть тебе!
Мужик зажмурился, но не издал ни звука.
- Я, пожалуй, пойду - вздохнул Львович. - Извольте только дать расписку, что приняли от меня арестанта.
- Никаких расписок! - донесся из темноты низкий, хорошо поставленный голос. - А лишних попрошу удалиться! Вы свободны, господин капитан.
- С кем имею честь? - спросил Львович гулкую темноту.
Шаги в темноте становились всё громче - как если бы оттуда выходила статуя Командора. Наконец в свете лампы возник незнакомый Львовичу господин - высокий и статный, с залысинами на высоком лбу, без шляпы, но в отменном сюртуке от Шармера. И душа Бердяева ушла в пятки. Он почти не знал Командора, не знал его имени и должности. Он только видел, как тот сидел на банкете у московского генерал-губернатора - великого князя Сергия Александровича, и шептал ему что-то в ухо, запросто положив при этом руку на спинку великокняжеского стула.
- Николай Сергеич, распорядитесь! - бросил он Бердяеву, глядя Львовичу в глаза.
- Капитан, прошу вас, уйдите! - прошептал Бердяев. - Завтра пришлю вам вестового с распиской. Но сейчас прошу: уходите, уходите!
Капитан пожал плечами и вышел, на мгновение пустив в дверь гул толпы.
Но вот внутри опять стало тихо.
Командор обошел стул с мужиком, оглядел пленника с головы до ног, затем вопросительно взглянул на Бердяева.
- Пойман при попытке очернить начальство и возмутить толпу против государя - доложил Бердяев.
- Да? - снова поглядел Командор на мужика. - Ну что ж, пусть расскажет, как всё было.
Бердяев пнул мужика ногой:
- Слыхал, что барин говорит?
Мужик в ответ лишь щелкнул зубами и дерзко взглянул на Бердяева рыжими, с искоркой, глазами.
- Отлично - произнес Командор. - Инструмент готов?
Бердяев свирепо взглянул на вестового. Тот беспомощно развел руками.
Вдруг Бердяева осенило. Он бросился в телефонную комнату, чем-то там звякнул и вынес телефонный аппарат с болтавшимися изолированными проволоками. Глаза подполковника победно светились.
- О, матушка-провинция! - поморщился Командор. - Вы бы еще испанский сапог принесли!
- Прикажете?
- Большая деревня, как и было сказано - вздохнул Командор. - Ну что ж, попробуйте свой телефон для начала.
Глаза мужика беспокойно забегали.
-Что, Робеспьер? Несладко? - крикнул Бердяев. Он сунул аппарат в руки вестовому и приказал: - Крути!
Вестовой, сбив шапку на затылок, принялся крутить ручку. Бердяев поднес концы провода к уху мужика. Комната на мгновение озарилась вспышкой синеватого света. Вскрикнул вестовой. Запахло озоном.
- Ха-ха-ха - наконец-то подал голос мужик.
- Ну вот вы и убедились... - равнодушно произнес Командор. - Нет, батенька, эти способы лучше забудьте.
- Так не прикажете ль сапожок? - хрипло спросил Бердяев. - А может, щипчики? Особые, на угольках-с?
- Как вы скучны, право. Здесь гомеопатические дозы нужны. Разве не видно? Чем вы всю жизнь занимались, не понимаю...
- Какие, пардон, дозы? - переспросил Бердяев.
- Ну вот хотя бы... - поднял Командор глаза к потолку. Мгновение он подумал, а затем щелкнул пальцами: - Что, позвольте, у вас в кармане лежит?
- Платок - запустил Бердяев руку в карман кителя.
- А в платке что?
Бердяев покраснел и опустил глаза.
В 1965 году при строительстве Асуанской плотины в Египте была найдена одинокая усыпальница с таинственными знаками, которые невозможно было прочесть. Опрометчиво открыв усыпальницу и прочитав таинственное имя, герои разбудили «Неупокоенную душу», тысячи лет блуждающую между мирами…1985, 1912, 1965, и Древний Египет, и вновь 1985, 1798, 2011 — нет ни прошлого, ни будущего, только вечное настоящее и Маат — богиня Правды раскрывает над нами свои крылья Истины.
Жизнь гениального «архангельского мужика» интересна и для школьника и для взрослого читателя. В те глухие времена юноша с Дальнего Севера ушёл учиться в Москву. Об этом эпизоде жизни Ломоносова и рассказывает эта книга.Привлекая в ряде случаев новые материалы, автор повести приоткрывает завесу над такими обстоятельствами биографии Ломоносова, которые долго оставались неясными. Автор собрал всё, что известно об этой поре жизни Ломоносова, и построил повесть на документальном материале.
Император Гай Юлий Цезарь вошёл в историю под детским прозвищем Калигула. Прожил двадцать восемь лет. Правил три года, пять месяцев и восемь дней. Короткое правление, но вот уже две тысячи лет оно вызывает неослабевающий интерес потомков! Калигула — это кровь и жестокость, золотой дождь и бесконечные оргии. Он шёл к власти по трупам. Казнил друзей и врагов, возжелал родную сестру. Устраивал пиршества, каких не знал Древний Рим, известный свободными нравами. Калигула стал самым скандальным правителем за всю историю великой Римской Империи!
В романах Евгения Ивановича Маурина разворачивается панорама исторических событий XVIII века. В представленных на страницах двухтомника произведениях рассказывается об удивительной судьбе французской актрисы Аделаиды Гюс, женщины, через призму жизни которой можно проследить за ключевыми событиями того времени.Во второй том вошли романы: «Венценосный раб», «Кровавый пир», «На обломках трона».
Роман весьма известного до революции прозаика, историка, публициста Евгения Петровича Карновича (1824 – 1885) рассказывает о дворцовых переворотах 1740 – 1741 годов в России. Главное внимание уделяет автор личности «правительницы» Анны Леопольдов ны, оказавшейся на российском троне после смерти Анны Иоановны.Роман печатается по изданию 1879 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.