Ходок 2 - [42]

Неожиданный для атакующих рывок влево – и три удара: ногой, рукой и снова ногой, свистят мимо, в ту точку, где он только что находился; блок, попытка ударить самому, но и противник не спит – удар приходится в пустоту; тут же вспыхивают болью ребра справа – кто-то попал; разворот вправо, быстрый шаг с ударом – достал! Два быстрых шага назад, пропущенные скользящие удары по корпусу и голову не в счет – потерпим, ногой достал заднего – хорошо! Рывок влево, блок, удар – промазал! И все сначала: рывок, блок, удар, смена направления, рывок… и опять, и опять, и опять…

Рывок вперед… вернее попытка – кто-то попал по опорной ноге и Денис задержался на месте на одно мгновение дольше, чем было можно – тут же попадание в голову и корпус… земля под лопатками.

На этом «бойня», как Денис обзывал занятия у наставника Хадуда, для него закончилась… но только на сегодня. Наступило законное время индивидуальной – выхлопотанной для него Мастером войны ш’Тартаком, медитации. Денис поерзал, усаживаясь в позу лотоса и поморщился – досталось ему сегодня крепко, ноющее тело к медитации не располагало, но, билеты куплены – надо ехать! Если отменять выход в кадат из-за такой ерунды, как гудящая голова, ссиняченные руки, ноги, и отбитые ребра, так нечего было вообще огород городить. Взялся – ходи!

Денис наконец устроился – нашел положение, где интегральный болевой индекс достигал своего минимума и закрыл глаза. Он не знал, использует ли официальная медицина такое понятие, как «Интегральный болевой индекс» – он его сам придумал, но штука эта была очень информативная, хотя и эмпирическая. Короче говоря, Денис принял положение, в котором можно было попытаться сосредоточится для медитации, невзирая на боль.

Из-за неприятных ощущений в теле очистить сознание удалось далеко не сразу, но зато, как только в голове появилась заветная легкость, сразу же исчезли все болевые ощущения – пустяк, а приятно! Ну, а попытки выйти в кадат закончились стереотипно – ничем.

«Купание» началось как обычно – вначале все немножко поплавали не цепляясь друг к другу – холодная вода хорошо снимала боль, а досталось сегодня всем изрядно – каждый побывал в положении «один», да и не по одному разу, кроме «привилегированного» Дениса – поэтому поначалу все просто купались, без всяких кавычек.

Потом наиболее рьяные взялись друг за друга, ну а потом и все остальные подтянулись. При «купании» действовало строгое правило: все бои только один на один – это раз, и второе – если видишь, что противник начинает захлебываться – сразу прекращаешь атаку, а если он норовит пойти ко дну – помогаешь ему выбраться на берег.

Денис провел два «морских боя» и оба выиграл. Решив, что на сегодня хватит, он начал наматывать неторопливые круги ни к кому не приставая, и к нему тоже никто не лез – все были довольны друг другом. Внезапно он почувствовал, что его левая лодыжка будто бы попала в тиски – с такой силой в нее вцепился невидимый противник. Враг атаковал из-под воды, как подводная лодка и лица его Денис не рассмотрел.

«Вот, блять, неймется кому-то – нет чтобы спокойно дождаться конца купания – так нет… руки чешутся у козла. Ладно… сейчас рога-то мы тебе поотшибаем!» – зло подумал Денис, приготовившись задать хорошую взбучку «подводнику», а для начала лягнуть его свободной правой ногой по башке.

Но тут же он понял, что никакую взбучку никому не задаст – в правую ногу вцепились еще одни тиски, тоже пришедшие из-под воды и тоже лица врага Денис не рассмотрел. То, что шутки кончились, и что его хотят утопить, Денис понял сразу же, как только эта сладкая парочка поволокла его на дно, вцепившись в него мертвой хваткой. Никаких шансов достать врагов у него не было – они тащили его вертикально вниз «солдатиком», вцепившись в лодыжки, как два бультерьера.

Перед тем, как уйти под воду, Денис успел сделать глубокий вдох, и теперь, на глубине, куда его уволокли эти гады, сильно надеялся, что у «бультерьеров» воздух закончится раньше, чем у него. Побарахтавшись внизу с минуту, он понял, что надежды эти напрасные – никто его не отпускал, чтобы самому вынырнуть за глотком воздуха. Наоборот, эти сволочи затаскивали Дениса все глубже и глубже – он даже удивился, насколько глубоким оказался бассейн.

А потом Денис удивился самому себе – его убивают! Топят! У него через пару секунд воздух закончится, терпеть дальше нет сил, он сделает вдох, но вместо воздуха в легкие пойдет вода и он умрет! Умрет!!! Он должен терять сознание от страха смерти, в истерике биться, а он рассуждает о размерах бассейна!

К его несказанному удивлению, страха не было – была злость, причем на себя, что все-таки попался, несмотря на предупреждение, была темная тоска и жгучее сожаление, что все заканчивается, как только жизнь стала по-настоящему интересной, как только он из амебы начал превращаться в человека, а вот страха не было. Картинок прошедшей жизни, калейдоскопом проносящихся перед глазами тоже не было. Все это машинально отметил Денис, снова успев удивиться о какой ерунде он думает перед смертью!

Первой мыслью, пришедшей в голову Дениса, когда он оказался на поверхности была: «Вырвался!!!». Но, через мгновение он почувствовал – что-то не так! И сразу сообразил, что он не НА воде, а НАД водой. «Вот и вышел в кадат…» – пришла вторая, грустная мысль. Стало безмерно жаль своего молодого, красивого тела, гибнувшего в эту секунду на дне бассейна. И так сильна была эта жалость, так не хотелось Денису оставаться в темной глубине…