Ходики - [4]

Через неделю вода в линзе позеленела и стекло начало покрываться желтоватым налетом, оставляющим горизонтальные полосы по мере высыхания.

- Рыбу разводить впору! - бурчала Анастасия Петровна.

Не дождавшись вечера, она приняла отчаянное решение самостоятельно заменить в линзе воду. Первым делом она вытянула линзу на всю длину алюминиевых кронштейнов, чем дело и закончилось, кронштейны уперлись во что-то внутри телевизора. Тогда Анастасия Петровна взялась за большие черные маховики, торчащие по бокам. Она отвинтила один, потом второй. Ничего не изменилось, линза прочно держалась на горизонтальных болтах.

- Чего ж там чипляется-то? - озадаченно спросила она подошедшего с опаской Сережу, и качнула конструкцию влево. Вот этого делать явно не следовало. Кронштейны крутанулись, болты выскочили и тяжеленная, как ведро, линза обрушилась на пол с плескучим грохотом. Как когда-то в молочном магазине, Сережа присел на краю огромной лужи, в которой плавали кривые осколки. Больше всего жалко было радуги.

Вечер прошел в напряженной тишине. Папа, казалось, уже в цеху узнал о происшествии. Пришел он хмурый, ел молча, глядя на микроскопический экран. Мама тоже молчала. Когда Сережа ушел спать, папа стал что-то тихо рассказывать маме. Доносились только обрывки слов. Перед тем как заснуть, Сережа услышал таинственную фразу, почему-то врезавшуюся в память, как фарфоровый изолятор, смысл которой он понял только через двадцать лет.

- Секретарь сказал, наши разворачиваются на кубе, - глухо произнес папа.

- Что-же теперь будет? - спросила мама за мгновение до того как Сережа провалился в сновидение.

Приснились ему его азбучные кубики, только очень большие. На одном кубике крутились наши т-тридцатьчетверки. Они разворачивались и разворачивались, как заведенные, и не могли остановиться. А с соседнего кубика за ними наблюдал клювастый Секретарь, кося агатовой бусиной глаза.

- Пойдем в универмаг за новой линзой, - сказал папа наутро.

Сережа едва дождался, пока папа соберется. Универмаг был одним из его святилищ. Из универмага пришли все его ценности: алюминиевая сабля, жестяной пистолет, стреляющий пистонами и куча пластмассовых машинок с вылетающими колесами. Но конечно, это не могло сравниться с сокровищами, все еще ждущими его в универмаге. Там был огромный надувной кит, пистолет с пробкой и железная дорога, по которой бегали маленькие вагоны под предводительством паровоза, настолько взаправдашнего, что казалось, из трубы вот-вот повалит черный дым. Смешанные чувства охватили его при встрече с микрожелезнодорожным составом.

Когда-то давным-давно, так давно, что даже казалось, что это было не с ним, Сережа стоял у стеклянной стенки прилавка и с замиранием сердца повторял, будто в трансе:

- Мама, паровозик! Мама, паровозик! ... - он дергал за полу маминого пальто, не отводя глаз от электромеханического чуда, - Мама, паровозик! - он был настолько загипнотизирован бегающим по кругу составом, что не заметил, как ткань маминого пальто, зажатая в руке, изменилась и стала вдруг шероховатой и чужой на ощупь.

- Ты чей, мальчик? - раздался вдруг противный голос откуда-то из поднебесья и над ним склонилась страшная морщинистая рожа с одинокой седой волосиной на торчащем вперед подбородке. Мгновенно стало просторно и жутко. Сережа оказался в центре расступившейся толпы, глядящей на него сотнею любопытных глаз.

- Это мой, - сказала вынырнувшая из-за спин мама.

- Следить надо за ребенком! - проскрипела рожа.

Сегодня Сережа был большой. Он вдруг понял, что может заглядывать поверх стеклянного прилавка, в котором сразу обнаружилась глубина, заполненная другими чудесными предметами, о существовании которых он раньше даже не подозревал. Папа твердой походкой шагал в сторону телевизоров, когда Сережа вдруг остановился, упершись взглядом в большую картонную коробку.

- Помнишь, ты говорил, что не знаешь, что мне купить на день рождения? - спросил он тихо, - а я теперь знаю, что.

Папа проследил его взгляд. На стоящей косо крышке было написано: "Ходики гиревые, механические - набор Сделай Сам". В коробке лежала длинная гиря с петлей на конце, цепь, похожая на унитазную, еще какие-то детали и россыпь бронзовых шестеренок.

- Зачем тебе ходики? - спросил он удивленно, - ты же хотел ружье, помнишь?

- Очень надо, - ответил Сережа.

Весь короткий переход от отдела игрушек до отдела телевизоров ярко светило солнце. Сережа шел и улыбался всему миру, крепко сжимая подмышкой большую коробку. Коробка была очень большая, почти пустая, детали ходиков, аккуратно рассованные в щели картонной перегородки, не занимали и четверти объема. Люди, идущие навстречу, не имели понятия, что теперь у них появился настоящий защитник, вооруженный по последнему слову техники. Папа конечно тоже не понимал.

- 'Ничего, - думал Сережа, - сейчас ему и не надо знать. Потом узнает, после победы'.

А папа просто спешил за новой линзой. Вокруг телевизоров плотно роились люди. Всем хотелось увидеть новый, современный телевизор "Знамя" с огромным, не требующим линзы, экраном.

- Ты подожди меня тут, у колонны, - вытянув шею, папа попытался оценить обстановку, - я мигом.