Ходи невредимым! - [22]
На третий день съезда, когда малые и большие дела церкови были вырешены, Цицишвили громогласно объявил о повелении царя собраться собору вновь.
Еще с утра Трифилий заметил приезд картлийского и кахетинского высшего княжества. «Снова Георгию предстоит испытание… Все в руках божиих. – И тут же ласково погладил свою шелковистую бороду. – Слишком отточенное острие скорее тупеет. Саакадзе может, с божьей помощью, потерять терпение… Так приблизится серафимами славимый Кватахевский монастырь к первенству. Господи, помилуй меня, грешного! Недостойные мысли вызывает во мне неразумный царь Теймураз».
Сначала Феодосий от изумления открыл рот: князья воистину взбесились… Бежан оглядел злорадствующего Качибадзе, ухмыляющегося Джандиери и от досады дернул ворот рубахи… А Цицишвили продолжал с повышенной торжественностью читать указ царя:
– «…И во благо царства повелеваем…»
Бежан накрутил на руку коралловые четки, словно цепь для удара. Где-то загрохотало, странная тяжесть сдавила грудь, в глазах потемнело. Почему нет света дня? Тьма ползет, ползет… дышать нечем… Бежан с силой распахнул окно. Клубящиеся тучи облегли небо. Лобовой ветер налетал на монастырь, разбивался о камень. Словно из гигантской бурки огненная сабля, выпала из тучи молния, ослепительно сверкнула, рухнула в ущелье. И вслед ей что-то затрещало, зарокотало. Но никто даже не заметил наползающий гнев неба. Князья, подавшись вперед, жадно слушали:
– «…И еще повелеваем упразднить в Тбилиси…»
Пол качнулся под ногами Бежана… Разнузданны торжествующие князья, кощунственны их рукоплескания, объятия. Но чей это голос внезапно прогремел под сводами палаты? Кто это вырвался на середину и, потрясая кулаками, извергает проклятия?
– Отметатели! Иуды! Вы мыслите – от кого отступаетесь?! Вероломные! Не вас ли, ползающих перед персом, извлек из грязи Моурави? Не вас ли возвеличил? И не вы ли из себялюбцев стали спасителями страны? Не Моурави ли поднял из праха Кахети? Не он ли защитил святую церковь? Не его ли мечом возродилась Картли? А кто вы, смуту сеющие?! Как смеете предавать того, кто добывает счастье пастве?!
С нескрываемым восхищением взирал Трифилий на воинствующего Бежана, сына Георгия Саакадзе: «Слава тебе, слава, о господи! Ты послал мне достойного преемника. Кватахевская обитель да восторжествует, да возвеличится над мирскими и церковными делами!»
– Да уготовит вам владыка ад кромешный, да не будет вам…
Трифилий подвинулся ближе. В страшную ярость впал Бежан, посылая проклятия ошеломленным князьям:
– Да удушит вас сползающий мрак! Да разверзнутся небеса и низвергнут на ваши головы адовы огни!.. Да…
Раскатисто загрохотал гром. Забуйствовал, занеистовствовал ветер, с неимоверной силой ударил в окна. В зигзагах вспышек закружились свитки, валились скамьи, хлопнула сорванная с петель дверь. За окном бушевали деревья, в углу свалилась икона, закружился подхваченный вихрем стяг…
Заметались князья, наскакивая друг на друга, ринулись к выходу…
Потрясенный Бежан выпрыгнул из окна, вскочил на коня и помчался… Хлестал хрипящего скакуна нагайкой, обрывал о кусты одежду… Разметались кудри, пылали глаза… Сквозь тьму, сквозь зигзаги молний, сквозь бешеный свист ливня, гонимый ураганом, мчался Бежан. Мчался из Кахети…
Ничего не замечал Бежан. Кажется, у Марткоби пал конь; кажется, исступленно кричал он, Бежан; кажется, с воплями вбежал в монастырь, вскочил на торопливо подведенного монахами свежего коня… И снова мчался, мчался…
Бежан зажмурил глаза и торопливо открыл. Над ним склонился Саакадзе.
– Отец! Измена! – Бежан вскочил. – Тебя предали князья, предал… Царь подписал указ об упразднении трехсословного Совета царства!.. Нет больше в царстве справедливых решений. Погибло самое важное из твоих деяний. О господи! Вновь восстановлен высший Совет из знатнейших кахетинских и картлийских князей.
– Успокойся, дитя мое, зато я обрел большую ценность: нашел тебя, моего сына…
– О мой отец, мой большой отец! Я полон смятения… Увижу ли монастырь? Мой настоятель… Но ты заставишь душепродавцев…
– Уже заставил. На заре прибыл твой настоятель и с помощью Папуна опорожнил три тунги вина за здоровье Георгия Саакадзе. Трифилий привез указ, скрепленный печатью царя. Отныне я возглавляю высший Совет из знатнейших кахетинских и картлийских княжеских фамилий.
– А католикос?
– Утвердил… с Георгием Саакадзе пока ссориться невыгодно.
Бежан порывисто обнял отца:
– Я и сам не ведал, мой большой отец, сколь полно мое сердце любви к тебе… Громы небесные обрушились на предателей…
– В другой раз, мой сын, запасись шашкой, ибо громы небесные не всегда вовремя приходят на помощь.
Саакадзе, улыбаясь, обеими руками привлек голову Бежана и поцеловал полыхающие пламенем глаза. Да, это его сын, сын воина Саакадзе! И какую бы одежду он ни носил, все равно останется непокорным властным борцом за торжество высокого, человеческого над низменным.
– Настоятель Трифилий восхищен твоим умом, клянется, что даже умудренные в делах церкови епископы не догадались бы так ловко обрушить на князей гнев божий.
Бежан смущенно смотрел на смеющегося отца.
– Э-э, наконец поднялся, – весело ввалился Папуна и, обернувшись к двери, крикнул: – А ну, Эрасти, неповоротливый заяц, тащи сюда цаги!.. Пока ты, мой мальчик, сутки предавался заслуженному сну, девушки Носте сшили тебе праздничную одежду. – Папуна разложил на тахте черную атласную рясу, шелковую рубашку и широкий плетеный пояс. – Может, ты, божий угодник, забыл, какой сегодня день? С чем пойдешь поздравлять лучшую из матерей? Да живет наша Русудан вечно! На, держи! – Папуна вынул из кармана маленькое итальянское евангелие с золотым крестом на переплете и затейливой застежкой. – Подарок Пьетро делла Валле. Долго искал итальянец достойного принять от него божье слово, – спасибо шаху Аббасу, меня встретил. Сначала я немного сомневался, потом взял – красным сафьяном прельстился и сразу о тебе подумал…
В XVI-XVII вв. Грузия, разделенная на три самостоятельных царства - Карталинское, Кахетинское и Имеретинское, - оказалась зажатой между двумя сильными агрессивными соседями, Ираном и Турцией. Возможный ее союзник - Москва - находится далеко и к тому же переживает тяжелую пору Смутного времени... В этот период внутренних бурь и потрясений на арене борьбы за единую и независимую Грузию появляется выходец из небогатого азнаурского рода Георгий Саакадзе, в первом же бою с турками получивший почетный титул "Великого Моурави".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герой эпопеи «Великий Моурави» — человек уникальной судьбы. Выходец из небогатого грузинского рода, Георгий Саакадзе стал не только выдающимся полководцем и политиком, но и поистине легендарным героем средневековой истории. За бесстрашие, незаурядный ум, силу духа и безграничную любовь к родине грузинский народ называет его Великим Моурави.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.