Хочу женщину в Ницце - [111]

– Двадцать восемь, скоро будет, – и я невольно посмотрел на часы. Было ровно половина двенадцатого. Двадцать восемь и одиннадцать тридцать? Это же именно тот цифровой код мистической нумерологии Ильфа и Петрова, что давал ключ читателю для разгадки феномена Остапа Ибрагимовича Бендера «по отъему денег честным способом», когда тот входил в Старгород со стороны деревни Чмаровки. Слава богу, никто здесь не читал «12 стульев», и мое появление в этом богатом доме в тех же цифровых параметрах возраста и времени суток останется простым совпадением.

В дверях снова появилась Клер – на это раз с вопросом: «Когда точно?». Она всюду только мешает.

– Уже совсем скоро, – я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, и она исчезла за стеной столовой.

– Дэнис, а вы были женаты? – деликатно задала вопрос Моника, видимо желая расставить все точки над «i».

– Никогда! – сказал я нарочито игриво.

– Очень благоразумно, между прочим, – с серьезным видом поддержал меня в эту минуту отец семейства, поучительно тряхнув рукой с поднятым вверх указательным пальцем.

– Мистер Росси, на линии Женева. Вы ответите? – несколько громко, видимо, стараясь нас перекричать, почему-то по-английски обратился к хозяину немолодой слуга, появившийся у меня за спиной словно из ниоткуда.

– Передайте, Жорж, что я сам перезвоню ближе к вечеру, – так же громко ответил ему Дино по-французски.

Жорж исчез, как и появился, отвесив непринужденный поклон.

Все-таки, какие же они все шумные, кричат, жестикулируют, вместо того, чтобы подойти друг к другу поближе и спокойно поговорить. «К счастью, в этом доме не обитают бамбини и рагацци, иначе был бы вообще сущий ад», – резюмировал я про себя, глядя на весь этот хаос. Впрочем, может быть, я преувеличивал, и хаоса совсем не было, просто в Ницце я отвык от излишней суеты и криков.

Тем временем пряный аромат морепродуктов теплыми волнами распространялся по всему этажу. Дино заметил, что я втягиваю ноздрями воздух, и обратился ко мне:

– К сожалению, молодой человек, приготовить хороший буйабес в домашних условиях – дело хлопотное, и мои девочки просят немного подождать, а поскольку процесс может затянуться, предлагаю вам пройти со мной в библиотеку.

Я полагал, что будет что-то попроще типа утки под апельсиновым соусом. Для проведения подобных экспериментов действительно требуется не только смелость, но и время, и придется как следует подождать – я знал, что во французских семьях давно забыли, как готовить к обеду буйабес. Максимум, на что они были готовы сейчас сподобиться, так это на ужин по-мароккански – просто и вкусно. Мне было несколько жаль покидать эту уютную гостиную, где за стеной неустанно стучали каблучками туфли Лабутена и шлепала взад-вперед Клер в наряде золушки. Но я подчинился и оказался в кабинете хозяина, который по своим размерам походил больше на общественную библиотеку.

Сеньор Росси налил нам обоим немного коньяку в пузатые бокалы, и перед тем как раскурить толстую в палец сигару, от которой я любезно отказался, долго нюхал ее, бережно разминая в пальцах, затем нервно щелкал золотой гильотиной «Данхилл», подрезая ароматную «Гавану», и только потом опустил ее тонкий кончик в бокал.

– Книги, – Дино сделал широкий круг рукой, держа в согнутых пальцах дымящуюся сигару, – это моя слабость.

«Похоже, не единственная», – добавил я про себя, наблюдая, как он соблазнительно смакует терпкий вкус табака. Кольцо от табачного дыма на время повисло в воздухе, наполненном особым запахом старинных книг.

– Признаться, такую богатую библиотеку я видел только в фильме Романа Полански «Девятые врата», – я в знак одобрения приподнял со стола бокал, по форме похожий на священный грааль, из которого Иисус вкушал на тайной вечере.

Дино видимо помнил фильм и одобрительно улыбнулся, читая в блеске моих глаз неподдельное восхищение понимающего книголюба.

– А действительно, сеньор, не у вас ли в доме проходили интерьерные съемки библиотеки того американского библиофила, кто наложил на себя руки из-за измен его жены-француженки с темнокожим охранником? Вы же помните, что самому Полански въезд в Америку был давно и на много лет заказан из-за необдуманных связей с несовершеннолетней девицей, и потому съемки велись не там, а в Европе.

– Что-то припоминаю, – ответил Дино.

Господин Росси выпил свой коньяк и некоторое время хранил молчание, устремив в окно бессмысленный взгляд, а я продолжил:

– Мой отец тоже был любителем старинных книг и тратил изрядную сумму от своих банковских доходов на эти фолианты. Мама часто подшучивала над ним, что он любил книги больше, чем ее.

Итальянский магнат понимающе усмехнулся, разглядывая на свет стенки бокала, в котором только что плескалась янтарного цвета жидкость. К моему удивлению, я не обнаружил на его холёных пальцах ни обручального кольца, ни перстня с драгоценным камнем, то есть тех почти обязательных атрибутов туалета у почтенных и чрезмерно чувствительных итальянцев, верящих до сих пор в магию колец, приносящих в дом богатство и любовь.

– Представьте, Дэннис, супруга тоже ревнует меня к ним, когда я глубоко за полночь уединяюсь в тиши кабинета. Что поделаешь, – снова развел руками хозяин, – женщина-существо особого рода. Сколько бы ей ни давали, она всегда голодна, и чем краше женщина, тем осмотрительнее должен быть мужчина.