Хочу женщину в Ницце - [110]

Извинившись, Моника вскоре поспешила в столовую, где звенела посудой Клер с прислугой. Уходя, Моника продемонстрировала нам с Дино открытую спину. Узкое платье до колен, обтягивающее крепкие ягодицы, и кроваво-красные подошвы на шикарных туфлях венчали образ молодой супруги итальянского магната. «Вау!» – говорил герой комиксов, когда нечего было сказать. «Вау», – прошептал и я, ослепленный блеском лаковых туфлей хозяйки дома. Так это же из коллекции Кристиана Лабутена, – хотел хлопнуть я себя ладонью по лбу, – так называемые «Пигаль», которые я намеревался купить одной своей подружке по глупости, пока не узнал, сколько они стоят. Но какая у этой Моники походка! От нее сразу повеяло Моникой Белуччи из фильма «Сколько ты стоишь?». Именно этот вопрос я бы задал этой молодой особе, повстречай я ее в одиночестве где-нибудь на Променад дез Англе в багровые часы заката. Чистый секс без примеси! Такая способна возбудить и статуи каменных атлантов, застывших на фасаде прибрежных дворцов Английской набережной. На вид Монике было не больше 35. «Вот это женщина! – мысленно воскликнул я. – Не зря я сюда пришел!» Дино не соврал, есть на что посмотреть. А то эта чудная Клер, и я, оказывается, ее еще плохо рассмотрел! Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться, но понял, что увлекся, не в силах скрыть свой восторг и вовремя очнуться от грез.

– Молодой человек, – обратился ко мне Дино. Его голос вернул меня на землю и не дал опуститься моей фантазии до порнографических подробностей.

– Что вы говорите? – я спохватился, словно с меня соскочили панталоны.

– Мне показалось, что у вас с губ срываются время от времени русские словечки.

– Неужели? – спросил я. Признаюсь, я был застигнут врасплох, но Дино, заметив это, понимающе улыбнулся и, не желая еще больше смущать меня, дружески положил на плечо руку.

– Скажите, молодой человек, – он сделал паузу, чтобы убедиться, что я внимательно его слушаю, и приглушенным голосом спросил: – Каковы ваши сексуальные предпочтения?

– Нас, русских, часто бранят за нетерпимость к нетрадиционным связям, и это правильно.

– И все-таки, – настаивал хозяин.

– Длинноногие негритянки с лиловым отливом кожи, – ответил я, нагло глядя на магната.

– Серьезно? – почти прошептал Дино, – и от неожиданности инстинктивно вытянул губы.

– Да! Я люблю работать на контрасте цвета, меня это заводит до сумасшествия, – торжествующе произнес я.

Росси заржал, как конь, и, припадая на колено, застучал мокасином, как копытом. Я пытался сохранить на лице черты непринужденного равнодушия. А что мне было делать? Назови я к примеру имена Фриске или Семенович, он бы просто ничего не понял. Он что, этот макаронник, по спутнику смотрит «Реальных пацанов?» Это там все хотят «вдуть» грудастой Семенович. Наконец итальянский магнат переварил сказанное, рванул дверь, что вела в столовую, и завопил:

– Ты слышала, Моника, ты слышала, что сказал Дэннис?

Хозяин впервые назвал меня по имени, делая ударение на первом слоге и растягивая букву «н».

– Что я должна слышать, – из-за двери появилась очаровательная жена хозяина, хитро прищурив томные глаза.

– Молодой человек признался, что ему нравятся негритянки… иссиня-черные!

– Вот как? – изумилась Моника, впервые улыбнувшись. – А Клер говорила, что блондинки с зелеными глазами. А формы, Денис? Ну конечно, как у Наоми Кэмпбелл?

– Ну что вы, совсем нет! – возразил я. – Мне одному с такими божественными прелестями в жизни не справиться, здесь помощник может потребоваться, либо придется распрощаться с ежедневными занятиями в сквош и теннис, чтобы сохранить силы на ночь.

Мою шутку оценила даже Клер, поначалу неодобрительно таращившая на меня недоуменные глаза.

– Если бы вы знали, Дэннис, какие пальцы у этой эбонитовой статуэтки на ногах – страсть божья! – последнюю фразу Моника произнесла по-итальянски, но я понял ее без перевода. Кстати, Дино, она, по-моему, сейчас греется где-то в холодной России в объятиях русского богатыря-миллиардера. Вас русских всех на экзотику тянет. Наш Сильвио наоборот в вашу сторону смотрит. Итальянская пресса шумит, что он нашел девчонку из России родом из города Варон.

Я состроил удивленную мину.

– Нет в России такого города. Был такой писатель в древней Италии: Варрон, создатель первой в Риме общественной библиотеки. А в России есть город Воронеж, наверное, так? – я бросил на Монику вопросительный взгляд.

– Может быть, и так, – слегка приподняв брови, задумчиво произнесла итальянка. – Я видела в каком-то из журналов лицо этой смазливой русской девицы в компании с молодящимся Берлускони. Согласитесь, Дэннис, если большой политик ежеминутно думает, как ублажить свою плоть, то мне становится тревожно за страну, которую он пытается иметь.

Моника хотела что-то добавить, но бросив взгляд на мужа, умолкла.

– Дорогая, твой рот, – Дино недовольно приложил палец к губам.

«Да-да, черт, – подумал я. – Вот именно, ее рот! Губы, как будто дрожащие бабочки. Сплошная провокация! Лучше бы они сейчас не летали», – отметил я про себя и вздохнул.

Дино снова обратился ко мне с вопросом:

– Дэннис, кстати, сколько вам лет?