Хмель и Клондайк - [17]

– Учтем, – уверенно сказал Платон, взявшись за разлив. – Мы по чуточке, мужики, ага? Чтобы на три разлива хватило и не косеть.

Самогон оказался крепким, едучим, но вполне чистым, даже запаха почти что никакого. Под супчик первая рюмка провалилась легко и, даром что в ней на дне было, в голову слегка стукнула.

– Коль, Мить, – за новую жизнь, – произнес Платон. – У Мити тоже причина вроде твоей, только во времени растянутая, – наш проводник повернулся ко мне: – Рак у него, в терминальной.

Я посмотрел на того вопросительно, и Дмитрий кивнул.

– Там все, а здесь залечим. В Форт приедем – и через пару дней в норме будет.

– Надеюсь, – усмехнулся Дмитрий.

– Ты Николая убил же, наповал считай, – даже чуть возмутился Платон. – Не далее как вчера. А теперь с ним водку пьешь. Ну и к чему сомнения?

Та первая поездка до Форта запомнилась мне навсегда, хотя с нами абсолютно ничего не случилось. Сначала мы подъехали к КПП на въезде в село, за которым, за бетонными блоками, стоял старенький БТР-60, уставив пулеметный ствол на дорогу перед собой. БТР, может, и старенький, но аргумент у него серьезный, внушает уважение. Там вояки быстро записали наши данные в какой-то журнал, страсть как поразившись моему водительскому удостоверению, выданному штатом Аляска, да и выпустили нас на дорогу, пока еще едва освещаемую поднимавшимся солнцем.

Мы ехали по засыпанному укатанным снегом старому шоссе, встав своими двумя пикапами за «Уралом», в котором вместе с мешками и ящиками сидело несколько разнообразно вооруженных людей. Сама дорога шла то по лесу, то среди полей с перелесками, машины шли небыстро, километров пятьдесят в час, не больше, да больше и не хотелось: трясти начнет. Из кузова грузовика на нас поглядывали с явной завистью – в кабинах тепло, а за бортом было заметно за двадцать, при этом, со слов Платона, это еще только начало зимы.

В селе со странным названием Волчий Лог к нам присоединился вполне новый с виду пазик, высоко сидящий над дорогой, всерьез набитый пассажирами. На нем даже табличка висела «Форт – Старая Мельница – Волчий Лог». Цивилизация.

– Счастливый ты человек, что со своим транспортом, – между тем разглагольствовал Платон. – Это и для бизнеса хорошо, и уважение, и все такое. Раньше тут сплошь на конской тяге все было, несколько лет назад еще.

– А чего так?

– Бензина не было. В Городе были хранилища, но Город хрен с кем делился. А тут как нефть в Лудино нашли, сразу проще стало. Проводники сразу транспорт потащили, а в Городе военные склады длительного хранения были, вот они их и расконсервировали.

– Ты машины, что от меня брал, сам продаешь?

– Не, – замотал он головой. – Вопросы возникнут. В Форте никто не знает, что я кондуктор, так что шифруюсь под посредника в закосе.

– А что не так?

– Долгая история, – поморщился он. – Есть тут одна… сила… что пытается это дело монополизировать, но я на дядю не работаю.

– Типа фрилансер?

– Именно. В Лудино начальник ментовки знает – да и достаточно. Он в доле чуток, прикрывает. А из-за рейнджеров там лишние не шляются, поэтому можно дела вести.

– Рейнджеров? – не понял я.

– Прилипла хохма чья-то, – махнул он рукой. – В Городе их патрульными частями назвали, но Патруль и в Форте есть, так что название не прижилось, одно с другим путали. А кто-то смеха ради рейнджерами назвал – и прилипло, не оторвешь.

Ну да, так обычно и бывает.

Запомнился же мне путь до Форта практически нереальной странностью происходящего, объяснениями, которыми сыпал всю дорогу Платон, не прерываясь даже тогда, когда жевал бутерброд с копченой колбасой. Участок странно комковатого снега, обозначенного полосатыми вешками, он назвал «гнездом снежных червей».

– На таком месте даже машиной лучше не ехать: колесо провалиться может, – объяснял он. – А так ногу отхватят в лучшем случае, они еще и ядовитые. Их в этих краях почему-то всегда много, вечная проблема.

– Черви в снегу? – уточнил я.

– Да хрен знает, черви это или что другое. Длинные, сантиметров по тридцать, на червей похожи, только еще и со жвалами вроде паучьих.

– И что, не уничтожат гнездо?

– Да только вскрыли, наверное. Те же рейнджеры подъедут да и выжгут на хрен.

Я только кивнул.

– У нас же тут два мира перемешалось – наш и хрен пойми чей. Два мира – две системы, так сказать. А там все снежное, вплоть до ягод. Понятия «Мрак», «Тьма», «Стужа», «нечисть» и «нежить» у нас тут вполне бытовые. Тут что волки стаями – что нечисть толпами. Оборотни и вампиры, вурдалаки и волколаки, на выбор. Кого не хватает? Снежные люди – вроде питекантропов с зачатками магии. Колдуны. Маги. Чародеи. Ведьмы. Во-он тот поворот видишь?

Платон указал на ничем не примечательный проселок, отходивший от главной дороги.

– Вижу.

– Там хутор был. Хозяев вампиры выели и сами заселились семьей. И знаешь что? Даже не чудили здесь: жрали народ в других местах. А так даже на постой принимали, и ничего.

– И чем закончилось?

– Патруль на них набрел как-то, вскрыли сущность. Там их вроде всех и перебили – в патруле мужики опытные, умеют это дело.

– А сейчас там чего?

– А черт его знает, ничего вроде. Опечатали место. Его с нуля чистить надо, защиту укреплять и все такое, а желающих пока нет.