Хижина в раю - [46]

Наградой ей стала вспышка пламени в глубине его глаз.

— Я рад. — Голос Родриго слегка дрожал. — Тогда узнай следующее. Когда твой отец умер разорившимся, я с мстительным удовлетворением стал следить за твоими попытками хоть что-то сохранить. О да. Сейчас я с ужасом оглядываюсь назад, querida, любимая, но пойми, я не мог забыть слов Роджера о том, что ты была лишь приманкой.

— Нет, он не мог.., не мог так сказать.

— Но он сказал. И даже кое-что, кроме этого. — Родриго нежно погладил ее по щеке. — Он хотел убедить меня в том, что все происходящее было частью некоего хитроумного замысла, что ты действовала по его указке, а уехала только потому, что убедилась — ваш план провалился.

Элси закрыла глаза. Слишком много ошеломляющих откровений за один день!

— Но как ты мог поверить в такое?

— А как я мог не поверить, если ты постоянно отказывалась ответить на мои звонки?

— Но я же не…

— Не знала о них? Да, теперь-то я понимаю, что это было так. Но тогда, боюсь, гнев и разочарование вконец ослепили меня. Наверное, не будь я так расстроен твоим внезапным отъездом, приехал бы в Нью-Йорк и добился бы объяснений из твоих собственных уст.

Элси прерывисто вздохнула.

— Если бы ты приехал, все было бы точно так же, — прошептала она несчастным голосом. — Папа сказал мне, что ты посмеялся над его гневом, когда он возмутился тем, как ты со мной поступил. Сказал, что ты назвал его доверчивым глупцом и повел себя издевательски.

Родриго выругался по-испански. И хотя Элси не поняла ни слова, она отлично увидела степень его отчаяния и гнева. Роджер обманул их обоих, обманул низко и жестоко. Казалось, счастье дочери не значило для него ничего, будто бы потеря любимой жены убила в нем все человеческие чувства, любое сострадание.

Через некоторое время Родриго взял себя в руки, но голос его все еще дрожал от сдерживаемого негодования.

— Итак, — продолжил он, — не стоит углубляться в прошлое. Довольно того, что мы оба осознали, как ложь отравила наши отношения. Но может быть, теперь ты понимаешь, почему я смеялся над твоими попытками справиться с ситуацией. Конечно, поведение Стилла было легко предсказать. Я давно знал, что этот парень положил на тебя глаз. — Внезапно темные глаза Родриго сузились. — Ты его любила?

Элси опустила взгляд.

— Вряд ли мое чувство к Денису можно было назвать любовью.

— Я так и надеялся. — Родриго на миг прервался, не в силах устоять, и коснулся ее губ легким поцелуем. — Впрочем, мы уклонились от темы. Я очень целеустремлен и привык добиваться того, чего воистину хочу, не жалея сил. И еще я умею ждать.

— Но ты говорил, что…

— Я говорил о мести, — покаянно продолжил Родриго. — Я желал отомстить, и твоя уязвимость предоставила мне для этого все возможности.

— Понятно.

— Разве? Странно. — Он нахмурился. — Ты не подумала о том, как я страдал, боясь, не окажешься ли ты истинной дочерью своего отца, несмотря ни что?

Элси недоуменно уставилась на него. Она решительно не понимала, о чем речь.

— Что ты имеешь в виду?

— О, Элси, ведь тебе должно было казаться, что это так легко — найти для себя и Джесси богатого покровителя! Ты же встречалась с десятками бизнесменов, пока помогала отцу в его делах. Я уверен, многие из них были бы только рады…

— Купить меня? Ты об этом, не так ли? — Элси будто окаменела в его объятиях. — Я тебе уже говорила однажды, Родриго, что не продаюсь.

— Я помню, а теперь знаю это наверняка. Но тоща… — С губ его сорвался тяжелый вздох. — Поверь, mi amor, я воистину стыжусь мыслей, которые тогда приходили мне на ум. Однако когда ты забрала Джесси из школы и вы переехали к тетушке в пригород, я понял, что пришло мое время действовать.

— Ты все это знал и тем не менее продолжал считать меня…

— Нет. — Мужская ладонь легко коснулась ее губ в запрещающем жесте. — Нет, милая. Та особа, образ которой нарисовал мне твой отец, не имело ничего общего с прекрасной, чувствительной, тонкой женщиной, в которую я влюбился. Я продолжал верить, что существует некая отвратительная причина, по которой ты сбежала…

— Ее не было. Родриго вздохнул.

— Теперь я знаю, что это так. Но четыре долгих года у меня не было подобной уверенности. Только слова твоего отца и то, что я видел своими глазами, — то, о чем не могло забыть мое сердце.

— О, Родриго…

— Ты веришь мне? Скажи ради Бога, ты мне веришь?

— Да. Да, я верю тебе, — ответила Элси и, когда Родриго наклонился поцеловать ее, обвила руками его шею.

Голод и сладостное желание поднялись откуда-то изнутри горячей волной. Губы Родриго и тепло, которое источала его кожа, наполнили сердце Элси нежностью, нестерпимой, как боль, жаждой, которую только единственный человек на свете мог теперь утолить. Она чувствовала меж их сомкнутыми губами его теплое дыхание. Веки Элси опустились, и она целиком отдалась наслаждению.

Опять на нее нахлынули воспоминания, но теперь они были прекрасны. Руки Родриго скользили по ее плечам, пробегали по спине. Вот сильные и одновременно нежные пальцы коснулись груди Элси.

О, она уже не была невинной девочкой. И когда мускулистое бедро протиснулось между ее ног, глаза Элси только шире распахнулись, чтобы видеть горячую страсть во взгляде Родриго. Желание, острое и пронзительное, туманило его темные глаза, горело как пламя в глубине зрачков. Охваченная этим пламенем, она запустила пальцы в черные волосы, наклоняя голову любимого к себе, чтобы встретиться с ним губами.