Хизер превыше всего - [26]

Она снова села рядом с Марком, который, заикаясь, сделал полное чистосердечное признание во всех изобличающих подробностях, слушая которое Карен поняла, что он погубил жизнь их обоих, и с размаху ударила его по лицу. Марк не отреагировал, только взял поочередно ее ладони в свои и заглянул в глаза. «Я сердцем чую. Я абсолютно уверен, – сказал он. – С какими бы проблемами ни столкнулась наша семья, без Хизер семьи нет».

Она услышала его и на мгновение, словно с высоты птичьего полета, охватила взглядом всю комнату и увидела, какие они с Марком маленькие и одинокие. Она знала, что сейчас он не способен рассуждать логически, и вся квартира взывала к ней, спрашивая, что же делать, и она в конце концов разрыдалась, уронив руки на колени.

Марк не сводил с нее взгляда, покуда она восстанавливала дыхание; после чего, вытерев глаза, она суровым голосом предложила забрать Хизер после очередных занятий по ведению публичной дискуссии, вместе поужинать в ресторане, вернуться домой попозже и изобразить потрясение случившимся. Марк опустил глаза и кивнул. Тогда она встала, подошла к кофемашине, и следующие несколько минут на кухне была полная тишина, если не считать звяканья фарфора и шипения пара, пока Карен готовила капучино и ставила чашку перед мужем, а потом смотрела, как он пьет маленькими глоточками, словно принимает лекарство.

* * *

Много часов спустя Брейкстоуны возвращались домой. Карен ожидала, что улица будет освещена фарами полицейских машин, а здание огорожено желто-черной лентой, и придется приложить титанические усилия, чтобы перевести Марка из оцепенения в соответствующее общим ожиданиям состояние шока, когда они будут прокладывать дорогу в дом сквозь толпу зевак. Полицейскому у входа будет мало что известно, идет следствие, скажет он, и все должны пройти в свои квартиры и постараться понять, что произошел несчастный случай, что такое иногда бывает и что, к счастью, с ними самими все в порядке. Тогда Карен предложит, чтобы они переночевали в отеле, ей удастся уговорить Марка, и они уйдут, – он, утешая, положит ладонь на плечо дочери, с которого соскользнет и будет волочиться по пыльному мрамору вестибюля рюкзак.

Однако когда они вернулись, дом был темен и тих, точно заброшенный, поэтому они просто поднялись наверх и пошли спать. Марк лег первым, так как много выпил и мало ел в ресторане, где они вдруг решили отметить принятие Хизер в команду университетского дискуссионного клуба, хотя она и была новичком. Карен дождалась, пока у Хизер погаснет свет, потом разделась и легла, не почистив зубы и сопротивляясь желанию пойти проверить, по-прежнему ли тело рабочего лежит под окном.

Она смотрела на Марка, который спал очень крепко, и чувствовала, как тревога судорогой сжимает желудок. Карен понимала – ближайшие дни, а может, гораздо дольше, именно ей предстоит удерживать Марка от импульсивных порывов во всем признаться. Сама того не желая, она станет посредницей между его чувством вины и призраком, который как раз в эту минуту, возможно, поднимается из прохода между домами.

Лежа в темной спальне, Карен посмотрела на Марка и вдруг поняла, что у него наверняка были причины так поступить, ведь она хорошо его знала и никогда не боялась. Все страхи окончательно оставили Карен, сменившись уверенностью, что она и муж связаны друг с другом навсегда. Она ласкала его, пока он не ожил, а потом занялась с ним любовью, агрессивно, забравшись сверху, а Марк был слишком пьян, чтобы помнить, кто он такой, и откликнулся со всей силой заново пробудившегося желания.

Тело Бобби не нашли до следующего утра, когда тот, кто заменил его в бригаде, вышел отлить в проход между домами, и газеты, а вслед за ними и следователь назвали эту смерть несчастным случаем на производстве. Трагедия взволновала Хизер, и она принесла на место его гибели цветы, а Марк и Карен выждали целый месяц, прежде чем выставить квартиру на продажу.

Слова признательности

Работа над этой книгой изменила мою жизнь и стала воплощением детской мечты. С этой задачей, как и со всеми, что я когда-либо решал, я не смог бы справиться в одиночку. Мои благодарности следуют в том порядке, в каком я получал поддержку.

Начну с благодарности Э. M. Хоумс, которая не только щедро поделилась опытом писательства, но и угадала мой страх перемен и посоветовала, а потом и помогла мне попасть в Дом творчества «Яд-до». Без нее у меня бы ничего не вышло.

Я многим обязан духу «Яддо», равно как энергии и уму тех, кто там жил осенью 2015 года, включая Эрика Лейна, Патришию Волк, Джеймса Годуина, Кристофера Робинсона, Лайзу Эндрисс, Нейта Хейджеса, Гэвина Ковайта, Рейчел Элайзу Гриффитс, Пилар Гальего и в особенности Изабель Фонсеку и Мэтта Табера, которые выслушали бесчисленные версии этой истории и все время подталкивали меня, заставляя идти вперед.

Спасибо Семи Челлас за то, что тщательно прошлась по первому варианту и показала мне, как использовать пробелы между абзацами. Она – писатель для писателей, и благодаря ей мы начинаем меньше бояться.

Спасибо и другим первым читателям, которые помогли мне расправить паруса на моей хлипкой скорлупке: Энн Вейс, Ричарду Лагравенезе, Брайану Лоерду, Джону Кэмпизи, Жанне Ньюмен, Дэвиду Чейзу, Блейку Маккормику, Карен Брукс Хопкинс, Аманде Волф, Габриэль Альтхейм, Молли Херманн, Джошуа Оппенхаймеру, Джеймсу Л. Бруксу, Джессике Паре, Сарене Коэн, Мэдлин Лоу, Эрин Леви, Джанне Собол, Эбби Гроссберг, Лидии Дюбуа-Уэтервакс, Кристоферу Ноксону, Милтону Глейзеру, Лайзе Кляйн, Дэвиду О. Расселлу, Лайзе Элберт, Джеку Дишелу, Регине Спектор, Сидни Миллеру, Мишель Робертсон, а также моим родителям, Лесли и Джудит Вайнерам.