Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов - [3]
Ишан отвечал хану: «С 1867 г. я каждый год приезжаю в Хиву и каждый год имею разговор с диван беги[4] о том положении, которое следовало бы принять Хиве относительно России. Мне известно, что о наших разговорах диван-беги докладывал вам; но вы оба смеялись надо мной, продолжали давать пристанище всем бежавшим из России ворам и разбойникам, покупать пленных и даже платить деньги за доставляемые вам головы русских. Что же такое случилось теперь, что вы решились призвать меня к себе?»
«Хочу знать, сказал хан, что ты посоветуешь нам делать теперь? Твой отец был всегда лучшим советчиком моего отца; надеюсь, что и ты дашь мне хороший совет».
«Могу ли я дать вам совет лучше вашего диван-беги, отвечал ишан, вы его одного только и слушаете. Поздно уже теперь. Многие десятки лет могущественнейший во всей вселенной змий, могущий поглотить весь мир, лежал к вам хвостом, голова же его была далеко на западе, за морем. Что же вы делали в это время, вы, едва заметная глазом мошка. Вы, пользуясь тем, что змий в величии своем не обращал на вас никакого внимания, продолжали, от времени до времени, как моль, точить перья на его хвосте и даже дерзнули держать в неволе его детей. Много слов, за это время, я бросил на ветер, чтобы вразумить вас тогда; но вы не хотели меня слушать. Теперь же, когда могучий змий обратил к вам свою пасть и когда одного дыхания его достаточно, чтобы уничтожить вас всех, вы спрашиваете меня: что вам делать? Самое лучшее будет, если вы выйдете к русским с повинною».
«Я и сам так думаю, сказал хан, но не знаю, примут ли русские моего посланника, если я пошлю его к ним с дружественными предложениями?»
«Великий государь не отвергнет добрых предложений», заметил Нур-Магомет.
Чрез четыре дня после этого разговора Нур-Магомет получил от имени хана предложение быть его посланником к наместнику кавказскому. Но он отклонил от себя это предложение, и тогда хан назначил посланником главного хивинского ишана, Магомет-амина, которому было вручено письмо хана к великому князю Михаилу Николаевичу. Как говорят, хан хотел было с посольством возвратить и наших пленных, но диван-беги Мат-мурад будто отклонил его от этого намерения и настоял на том, чтобы был возвращен всего один русский невольник.
Посольство прибыло в форт Александровский 15 февраля 1872 г. Магомет-амин, в поданной им мангишлакскому приставу полковнику Ломакину бумаге заявил, что он прислан от хивинского хана к наместнику кавказскому для того, чтобы установить доброе согласие между русскими и хивинцами, возвратить всех пленных и открыть самую широкую караванную торговлю. Что заключается в письме хана, он, посланец, не знает, но полагает, что оно написано в том же смысле, как и данное ему поручение.
В виду письменного заявления посланца, обнаруживавшего, по-видимому, готовность крайней, со стороны Хивы, уступчивости, разрешено было допустить Магомет-амина в Темир-хан-шуру. Однако же высшее правительство не давало веры обещаниям хана, после длинного ряда враждебных против нас действий его, начиная с принятия под свое покровительство разбойника Садыка, грабившего орско-казалинский тракт в 1867 г., и до неоднократно данных им уклончивых и заносчивых ответов на несколько дружественных посланий Кауфмана. Оно полагало, что переговоры с подобными посланцами не приведут ни к какому положительному результату, что хивинский хан, находясь в полной уверенности, что мы не ограничимся одною рекогносцировкою и не замедлим предпринять поход против него, очевидно желает выиграть время и при бегает к обыкновенной, в таких случаях, уловке т. е. высылает посланца для переговоров. Поэтому, согласно с указаниями министерства иностранных дел, посланцу передано было от имени наместника кавказского, что «Россия, не взирая на враждебный образ действий хана, вовсе не желает завоевания его владений, а вполне расположена установить с ним добрые соседственные отношения; но для предания забвению прошлого и для вступления в дружественные переговоры, прежде всего необходимо, чтобы хан, в доказательство искренности добрых своих намерений, исполнил следующие наши требования: 1) немедленно освободил всех русских пленных, находящихся в хивинских владениях, и 2) туркестанскому генерал-губернатору, которому в ответ на дружественные послания неоднократно давал самые неприличные и дерзкие ответы, он написал бы объяснение своих прежних поступков и доказал бы в таковом отсутствие всякой с его стороны враждебности». Только по исполнении этих требований посланец мог быть допущен в Тифлис, для ближайших переговоров относительно устройства взаимных торговых и других сношений. Затем Магомет-амину предоставлялось, если он захочет, переслать ханское письмо наместнику кавказскому; но посланец однако был предупрежден, что ответ на ханское письмо может последовать лишь по исполнении ханом наших требований.
