Хитрый, как лис - [34]

– Да, сэр.

– Я не думаю, что нам все надо узнавать через Скотланд-Ярд, иначе мы никогда не кончим. Я поеду завтра в Лондон и, пожалуй, зайду там в Соммерсет-Хаус. Вы когда-нибудь были там?

– Не могу сказать, что был, сэр. Там регистрируются смерти, браки и завещания.

– Да, и поэтому я хочу узнать там что-либо не только о миссис Брюер, но и о мистере Брюере. Итак, до завтра, мой мальчик.

– Хорошо, сэр, – отозвался Роджерс, имея что-то на уме. – Значит, мы с вами до завтрашнего вечера не увидимся?

– Да. Ведите себя спокойно, Роджерс, и не вздумайте совать нос в дела мистера Крейна. Не подходите близко к его дому, вы понимаете? Это приказ!

Роджерс кивнул и помрачнел.

– Хорошо, сэр.

Но когда он ехал на велосипеде по деревне, он все же решил, что поедет в бунгало Крейна, как только сменится с дежурства.

«Кто знает, – думал он, – может, я там смогу найти Кашмена. Вот это будет сюрпризом для старика с его Соммерсет-Хаусом…»

Глава 18

Полная луна ярко освещала окрестности Телхейма, и дорога отчетливо выделялась среди кустов. Констебль Роджерс не спеша крутил педали своего велосипеда.

Кейзи, местный житель, попался ему по дороге.

– Едете? – удивился он. – И без формы, а?

Роджерс усмехнулся и прикрутил дымящийся фитиль фонаря.

– Меня вызвали, – сказал он, подмигивая.

– Хотел бы я поехать с вами, – сказал Кейзи. – Но у меня дела. Будь осторожен, Джорджи.

– Я буду осторожен, Кейзи, – сказал Роджерс и поехал дальше.

До бунгало Крейна было две мили, и Роджерс не торопился туда попасть. Он хорошо знал местность и хотел, чтобы луна поднялась повыше и получше осветила все вокруг. Он не хотел действовать в темноте и не решился бы включить там фонарь. Если он попадет к бунгало через полчаса, это будет только к лучшему. Он проехал мимо дома инспектора Джеймса и с удовлетворением отметил, что в гостиной горит свет. Это значило, что инспектор сидит дома и слушает девятичасовые новости. Теперь он никуда не двинется. Констебль хорошо знал его привычки. Роджерс еще уменьшил скорость и, проезжая мимо сада Джеймса, посмотрел в окно Дафны. Оно было освещено, но задернуто занавеской. Он несколько минут подождал, надеясь увидеть хоть ее тень за занавеской, но ему не повезло, и он, разочарованный, поехал дальше.

Хотя Роджерс был по натуре тверд и уравновешен, все же, выехав за деревню, он стал немного волноваться. От того, сумеет ли он обнаружить Кашмена, зависело очень многое. С тех пор как он узнал, что Дафна без ведома отца встречается с Крейном и разъезжает в его большом «Бьюике», Роджерс воспылал ненавистью к этому высокопоставленному похотливому типу… Роджерс молча переживал это, считая, что не его дело сообщать Джеймсу о поведении его дочери. Правда, раз или два он собирался это сделать, но в последний момент все же не решался, не зная, как тот воспримет эту весть.

В Крейне было что-то такое, что не нравилось Роджерсу. Он не знал точно, что именно… Что и говорить, с виду он казался хорошим парнем. Играл в крокет с деревенскими жителями и обращался с Роджерсом как с равным. Но все же было в нем что-то… Крейн очень свободно обращался с женщинами. К нему очень часто приезжали молодые особы на машинах с лондонскими номерами и оставались у него допоздна, фактически на ночь. Во время патрулирования Роджерс не раз видел их машины. Раз или два он видел и девушек в его саду. И когда Дафна подружилась с Крейном, Роджерс забеспокоился.

Но станет ли Крейн скрывать такую крысу, как Кашмен? Непохоже. Крейн отлично зарекомендовал себя во время войны. Был одним из лучших британских пилотов и даже сбил одиннадцать немецких самолетов, за что неоднократно был награжден. Дважды он был сбит сам. Но трудно быть в этом уверенным. Эти богачи способны на самые разные трюки. Крейн мог скрывать Кашмена, не зная, кто он такой. Роджерс свернул на тропинку, которая вела к бунгало, и остановился возле тихого озера. Здесь он погасил свой фонарь и осторожно покатил велосипед перед собой.

Теперь луна поднялась над деревьями. В детстве Роджерс был бойскаутом и умел превосходно маскироваться и ползать. Ему было нетрудно приблизиться незамеченным к дому. Для такого крупного и сильного парня, каким был Роджерс, он двигался удивительно легко и бесшумно.

Он прислонил велосипед к забору в нескольких ярдах от ворот, открыл их и проскользнул в сад. Перед большой лужайкой он остановился и взглянул на освещенные окна. Шторы не были задернуты, и он мог видеть столовую Крейна.

Крейн и Грейс сидели за столом, в глубине комнаты. Стол освещали две лампы, и Роджерс отчетливо видел блеск серебра. Крейн был в вечернем костюме. Он наклонился вперед, облокотясь на стол и опершись подбородком на руки. Грейс сидела по другую сторону стола и слушала его. Роджерс с некоторой долей зависти наблюдал за ними. Комната была такая, какую он хотел бы предложить Дафне. Стекло, серебро, цветы… Графин с красным вином стоял возле Крейна, и Роджерс видел, как тот разливал вино по бокалам, как улыбалась Грейс, как он прикасался к ее руке…

Роджерс усмехнулся про себя. Приятная картина, но он выбрал неподходящее время. Жаль, что у него не было с собой бинокля. Он был слишком далеко, чтобы хорошо рассмотреть Грейс. Опустившись на землю, он пополз через лужайку, не отрывая взгляда от окна. Он двигался мягко и бесшумно и приблизился как раз в тот момент, когда Крейн встал. Грейс уже шла к двери. Крейн был один в комнате и выбирал сигару из золоченого ящичка. Роджерс пристально наблюдал за ним, совершенно ясно видя его. На лице Крейна было такое странное выражение, что Роджерсу стало не по себе. Это было насмешливо-циничное выражение, и было очень неприятно видеть его. Крейн сел за стол и протянул свои длинные тонкие пальцы к бокалу. Несколько секунд Роджерс наблюдал за ним, потом начал удивляться, куда же исчезла Грейс. В доме было еще несколько освещенных окон. Роджерс, осторожно повернувшись, отполз в тень. На полпути он инстинктивно остановился и замер, прижавшись к траве, – прямо в его сторону, приблизив лицо к стеклу, смотрел Крейн. К счастью, Роджерс уже дополз до тени двух больших деревьев, которые росли на краю лужайки; сам он был в темной рубашке, и разглядеть его на фоне травы было нелегко. Он все же не двигался, следя за Крейном. Наконец он решил, что Крейн просто стряхивает пепел за окно. Действительно, тот вскоре вернулся к столу. Роджерс облегченно вздохнул.