Хитман - [25]

- О, черт, ты в дерьме !

Вот так я нарушил обещание, что никогда не сломаю нос, данное моей бедной маме. В рестлинге так много невыполненных обещаний.

Мы оба были залиты кровью, что еще больше разгорячило зрителей. Я помню, как Том высоко подпрыгнул со стальной лестницей в руках и направил ее прямо на мою голову. Я замер. Зрители ахнули. Том был настолько профессионален, что лестница едва задела мой лоб. Естественно, я продал удар так, словно мне пробило череп. Мы раз за разом пытались взобраться по лестнице но каждый раз падали. Наконец, я получил преимущество. Мы рассчитали время нашего столкновения так, чтобы лестница сбила рефери. Я поднялся на ноги раньше Динамита, но Фоли ударил меня сзади своей тяжелой тростью. Судья пришел в себя, но Динамит уже полз к лестнице. Шум толпы был оглушительным. Том уже был на верху лестницы, его пальцы скользили по мешку, когда я провел превосходный дроп - кик, как он меня и просил: " Просто дотронься до лестницы кончиками пальцев, я сам упаду так, как надо ".

Лестница немного покачалась и стала медленно падать ; в нужный момент Динамит спрыгнул с нее и сел на верхний канат, отскочил от него и вылетел за ринг, приземлившись прямо на Фоли. Я установил эту большую стальную лестницу под мешком и начал медленно подниматься за деньгами, удивляясь, зачем я все это делаю ради жалких 50 долларов. С каждым шагом вверх я начинал осознавать все острее, что эта размытая толпа кричащих и возбужденных людей по - настоящему верит в меня, и тогда меня осенило - ради этой веры я и делаю это. Кровь бежала ручьем из моего носа, но я снял мешок, и зрители взорвались новыми овациями. Было так громко, но я слышал лишь биение собственного сердца. Люди часто спрашивают, какой из моих матчей самый лучший. Возможно, это матч с лестницами, состоявшийся в 1981 году в Реджайне, провинция Саскачеван.

Нас с Томом залатали в больнице Пасхи, находящейся в квартале от арены. А потом мы поехали домой, приглушив радио, чтобы Джули и Мишель могли поспать на задних сиденьях. Каждый раз, когда я смотрел на них в зеркало, я замечал, как чернота вокруг моего глаза становится все больше и больше. Иногда мы с Томом смотрели друг на друга, молча соглашаясь, что только что отработали великий матч. Сейчас каждый раз, когда я вспоминаю о том матче, мне на память приходит цитата из Жоржа Брака: " Искусство - это рана, освещенная лучом света ". По - моему, в этом и состоит прелесть профессионального рестлинга.

Когда я пошел к маме на следующий день получить деньги за неделю, я пытался спрятать свое лицо, как мог, надвинув бейсбольную кепку, как можно ниже на нос. Но она тут же расплакалась: " О, дорогой, только не твой нос ! " Я смог лишь нежно обнять ее и пообещать, что все будет в порядке.

Новозеландский промоутер Стив Райкард увидел запись моего единственного боя на Гавайях и был так впечатлен, что как - то в декабре принялся расхваливать меня перед Лео. Лео подумал, что мне стоит там поработать, заявив, что сможет выбить мне гарантированные 1000 долларов в неделю и оплачиваемый проезд. Он сказал, что я всегда буду жить в одной и той же гостинице в Веллингтоне, а самая дальняя из всех арен, где мне придется выступать, находится всего в паре часов езды от гостиницы. Я хотел уехать с Джули из Калгари куда - нибудь, где мы будем проводить вместе больше времени, и я подумал, что Новая Зеландия как раз может подойти. Я попросил Лео позвонить Райкарду от моего лица и купил Джули билет на самолет ; она прилетит через пару недель после меня, а я тем временем осмотрюсь на месте и подыщу нам квартиру. Я должен был работать там 6 месяцев.

В ночь перед моим отъездом мы лежали в кровати, и Джули целовала швы на моем опухшем, заплывшем носе. Чернота вокруг моих глаз стала приобретать оттенки фиолетового и желтого. Кровь просачивалась через повязку на моем лбу, скрывавшую сегодняшние порезы, образовывая красное поле для игры в крестики - нолики. Я вдруг подумал, что Джули и я могли бы навсегда остаться жить в Новой Зеландии.

В раздевалке в Веллингтоне, куда я попал сразу после 21 - часового перелета, я встретил Стива Райкарда, плотного мужчину средних лет с оранжевато - серыми волосами. " Знаю, что ты устал, - сказал он. - Но я должен понять, в какой ты форме, друг, перед моими ТВ - записями ". Он сказал, что я буду работать с ним сегодня вечером и мы проведем часовой матч с ничейным результатом ; как мой отец, он любил оценивать таланты рестлера сам. После матча сияющий Райкард обнял меня и принял в свою компанию. Он сказал, что я буду их главным фэйсом и что все телешоу будут построены вокруг меня. Райкард был единственным промоутером, который что - то заметил во мне с первого взгляда, и, как ни странно, он оказался единственным промоутером, которого я предал.

Спустя неделю после начала тура я осознал, что недопонял слова Лео: хотя поездки между аренами действительно занимали меньше двух часов, у меня не было пристанища, не было места, куда бы я мог возвращаться каждую ночь и проводить время с Джули. Я позвонил ей и попросил отказаться от затеи: я буду работать полгода, но ей даже смысла нет прилетать сюда. " Оставайся дома ", - сказал я и услышал в ответ напряженную тишину.