Хищник - [104]

— Можно задать вам вопрос? — обратился он к Скарпетте.

— Давай, — не слишком любезно ответила та.

— Если бы я подошел к вам на улице и сказал, что пристрелю, если вы не сядете в мою машину, как бы вы поступили?

— Не села бы я в твою машину, даже под дулом пистолета. Лучше уж умереть.

Бэзил наставил на Бентона указательный палец, словно это был пистолет.

— Высший класс! — ухмыльнулся он. — Сколько сейчас времени?

Часов в комнате не было.

— Одиннадцать минут шестого, — ответил Бентон. — А теперь давайте выясним, почему же вы хотите покончить с собой, Бэзил.

Через две минуты на мониторе у доктора Лейн уже была томограмма Хелен Куинси. Рядом с ней — такое же изображение головы пациента, лежащего сейчас под магнитом.

Кенни Джампер.

Он только что поинтересовался, который час. Потом стал проявлять признаки нетерпения и проситься наружу.

Джош поворачивал на экране бледное, безволосое и безглазое изображение. Голова Кении Джампера резко обрывалась под подбородком, словно была отделена от тела. Джош продолжал крутить изображение, добиваясь, чтобы обе томограммы приняли одинаковый ракурс.

— Вот так номер, — сказал он.

— Мне надо выйти, — послышался голос Кении. — Который час?

— Ничего себе! — воскликнул Джош. Доктор Лейн продолжала колдовать над томограммой, переводя взгляд с одного экрана на другой.

— Мне срочно надо выйти!

— Поверни-ка еще немного, — попросила доктор Лейн, сравнивая оба черепа.

— Мне нужно выйти!

— Вот оно! — выдохнула она. — О Боже!

— Bay! — только и смог произнести Джош.

Поглядывая на закрытую дверь, Бэзил проявлял все больше признаков беспокойства. И снова спросил, который час.

— Пять часов семнадцать минут. Вы куда-то спешите? — с иронией спросил Бентон.

Куда ему идти, кроме камеры? Пусть спасибо скажет, что попал сюда! Он и этого не заслуживает.

Бэзил вытащил что-то из рукава. Скарпетта не сразу поняла, что это. Но тут Бэзил вскочил со стула и, бросившись к ней, накинул это ей на шею.

Длинная тонкая веревка.

Вокруг ее шеи.

— Только дернись, сука, и я тебя удавлю! — прошипел Бэзил.

Скарпетта видела, как Бентон вскочил и что-то закричал ему. В висках у нее застучало. Дверь открылась, и Бэзил поволок ее из комнаты. Она вцепилась руками в веревку на шее, но Бэзил продолжал тащить ее к двери за эту тонкую белую удавку… Бентон что-то кричал охранникам… Они тоже что-то кричали…

Глава 64

Три года назад в Маклейновской больнице Хелен Куинси поставили диагноз «диссоциативное расстройство идентичности».

Она переживала несколько самостоятельных и независимых друг от друга эго-состояний. Психическое расстройство, связанное с расщеплением личности индивидуума.

Сидя за рулем автомобиля. Бентон объяснял Скарпетте, что такое множественная личность. Они ехали на запад, в сторону Эверглейдса.

— Это адаптивная реакция на серьезнейшую психическую травму. Девяносто семь процентов пациентов с таким диагнозом ранее подверглись сексуальному или физическому насилию, а порой были жертвами того и другого. Женщины страдают этим расстройством в девять раз чаще, чем мужчины.

Солнце светило прямо в глаза, и Скарпетта щурилась, несмотря на темные очки.

Вертолет Люси кружил над заброшенным садом. Сад принадлежал Эджеру Куинси. Двадцать лет назад он был поражен цитрусовой гнилью, и все грейпфрутовые деревья в нем были вырублены и сожжены, с тех пор в усадьбе никто не жил, и дом, постепенно разрушаясь, пришел в теперешнее запущенное состояние. Эджер Куинси был еще жив. Худощавый неприметный мужчина, чрезвычайно набожный, настоящий религиозный фанатик.

Эджер отрицал, что произошло что-то из ряда вон выходящее, когда двенадцатилетняя Хелен приехала к ним жить, после того как ее мать попала в психиатрическую больницу. Он утверждал, что был очень внимателен к заблудшей строптивой девочке, которая нуждалась в спасении.

— Я делал все, что мог, прилагал огромные усилия, чтобы ее спасти, — заявил он, когда давал показания Марино.

— Откуда она знала о вашем старом доме? — спросил его тот.

Эджер был не слишком расположен говорить на эту тему, но все же сказал, что иногда ездил с девочкой в заброшенную усадьбу, чтобы проверить, все ли там в порядке.

— Да что там было проверять?

— Туда могли залезть или что-то испортить.

— А что там было красть или портить? Десять акров сожженных деревьев, сорняки и полуразрушенный дом.

— Почему же я не могу проверить свою собственность? А потом — я там молился и разговаривал о Господе с заблудшей.

— То, как он говорил об этом, наводит на мысль, что рыльце у него в пушку, — заметил Бентон.

Они приближались к тому месту, где над заброшенным садом Эджера снижался, кружась, как перышко, вертолет Люси.

— Чудовище, — бросила Скарпетта.

— Мы, вероятно, никогда не узнаем, что он там делал с ней. А может быть, не только он. — Бентон сжал челюсти.

Он был взбешен и подавлен. Его терзали подозрения.

— Хотя это очевидно, — продолжил он. — Ее различные воплощения, альтер-личности, были адаптивной реакцией на тяжелейшую травму, когда не от кого ждать помощи. Похожую картину мы можем наблюдать у некоторых выживших узников концлагерей.

— Изверг.

— Больной человек. А теперь еще и очень больная молодая женщина.