Хищник Джаг. Ошейник позора - [52]

— У нас нет никакого отверстия, — пояснила Мелибе, встретив его оторопелый взгляд. — Галаксиус не потерпел бы присутствия настоящих женщин в своем окружении.

— Но как же так… Никакого отверстия? А как вы… э-э… размножаетесь?

— Мы не размножаемся.

— Но… а остальное? Как вы избавляетесь от… отходов организма?

— А мы никогда ничего не потребляем, нам это не нужно.

— Но ведь вы живые?

— Да. Как и у тебя, у нас есть сердце, а в остальном мы черпаем жизненную энергию из самих себя. Это своего рода замкнутая цепь.

Возбуждение Джага тут же улетучилось. То, что он узнал, враз отбило у него всяческое желание. Орудие любви, такое упругое и впечатляющее, еще мгновение назад победно рвущееся к цели, теперь опало и сжалось подобно улитке.

— А те небольшие мужчины, которые обслуживают поезд, они такие же, как вы?

— Мы — одной расы.

— Но откуда вы?

— Из Большой Матки.

Джаг наморщил лоб.

— Никогда не слышал о таком городе.

Мелибе пожала плечами.

— И тем не менее, мы, Сервиклоны, сделаны именно там.

— Но, если вы не можете воспроизводиться, то как же вы появляетесь на свет?

На этот раз его вопрос всерьез озадачил Сервиклонов. Они растерянно посмотрели друг на друга. Очевидно, эта мысль никогда не приходила им в голову.

— Сколько вам лет? — не унимался Джаг.

— Нам всем пять лет, мужчинам тоже.

У Джага округлились глаза.

— Вы что, насмехаетесь надо мной?

Все шестеро Сервиклонов-женщин дружно запротестовали, и Джаг погрузился в размышления: какого роста он был в пять лет? Рост этих созданий не превышал метра двадцати сантиметров. Мужчины на поезде были примерно такого же роста. Неужели?..

Он перестал задавать себе вопросы, придя к заключению, что здесь что-то не так.

— А у вас есть память? Что происходило с вами в течение этих пяти лет?

— Ничего.

— Как ничего?

— Ничего, кроме того, что происходит сейчас.

— И вы хотите, чтобы я поверил, будто вы вот уже пять лет как в этом поезде?

— Но это так!

На этом Джаг предпочел завершить разговор. Все шестеро казались ему искренними и, тем не менее, из их ответов он ничего не мог понять. Да и чего можно было ожидать от женщин в целом, а от этих крошек в частности? Старый Патч был прав на все сто процентов: они не такие, как мужчины, и лучше как можно реже иметь с ними дело — только в случае необходимости, когда играет кровь и требуется спустить пары.

На сей раз Джаг не был готов достичь вершин блаженства. Его пыл угас, как спичка на ветру. Собственно, в этом не было ничего удивительного — ему предстояло решить массу других, более важных проблем. Например, этот ошейник, делавший невозможным побег, или странное разделение души и тела, которое он испытал, вдохнув дакара, и, как апофеоз всего — шесть миниатюрных созданий, абсолютно не пригодных для употребления!

— И все-таки мы можем удовлетворить тебя, — сказала Максимилиана, как бы читая его мысли. При этом она медленно провела языком по губам.

Несмотря на горячую воду в ванне, Джаг задрожал как от озноба. Очарование безвозвратно исчезло и у него осталось только одно желание — побыстрее покинуть это место. А еще лучше — и поезд.

Поскольку Джаг никак не отреагировал на их приглашение, миниатюрные создания попросили его выйти из ванны и лечь на длинный узкий стол, покрытый мягким пушистым мехом. Недовольные отказом, девушки долго массировали его, но больше не пытались возбудить, однако, давая выход своему раздражению, больно пощипывали его и, в целом, обращались с ним довольно бесцеремонно.

Наступил черед бритья и стрижки. Блеск бритвы и мелькание ножниц сначала насторожили Джага, но в итоге он был выбрит без единой царапины. Как видно, девушкам было чуждо чувство мстительности. Но, скорее всего, они боялись навлечь на себя гнев Галаксиуса.

После бритья его умастили благовонными маслами и кремами. Девушки легонько растирали его шрамы и разглаживали морщины, пока лицо Джага не стало гладким, обновленным и умиротворенным. Затем они проредили ему густые брови, чтоб хоть как-то смягчить суровую маску, которую уже успела надеть на него жизнь. Мягкими кисточками они подкрасили ему щеки, веки, крылья носа и, довольные результатом, занялись его прической. Тщательно расчесав Джагу волосы, девушки заплели ему две косички, концы которых соединили нитью жемчуга и одели на голову мягкую кожаную повязку.

Завершая работу, они надели на него тонкую набедренную повязку и легкую прозрачную тунику, доходящую до середины бедер, ноги обули в мягкие изящные котурны.

— Ну вот, готово, мы сделали все, что могли, — объявила Максимилиана, и все шестеро отошли в сторону, любуясь своей работой. — Мира проводит тебя.

Хотя Максимилиана и старалась казаться любезной, по тону, с каким это было сказано, Джаг почувствовал ее недовольство им, которое явно разделяли ее подруги.

После недолгих размышлений он пришел к выводу, что ничего не выиграет, если снова даст повод для обид, и решил дать задний ход, чтобы смягчить ситуацию.

— Вы все были очень добры ко мне, — сказал он, прежде чем уйти. — Надеюсь, мы еще встретимся, ваши услуги мне очень понравились. Очень жаль, что нам не удалось познакомиться поближе, но, вероятно, в этом есть вина дакара. Я не прощаюсь с вами, ведь это всего лишь отложенная партия, если, конечно, вы не держите на меня зла…