Хирург - [30]

— Лена, инициация… как она проходит?

— А ты попробуй отгадать, — усмехнулась она и тут же ответила. — Через половой контакт. Вероятность — сорок процентов.

Прямо, как возможность подхватить инфекцию, подумал Алекс и сказал:

— Допустим, я попал в шестьдесят процентов, что тогда?

— Инициация смертью. Вероятность — восемьдесят пять процентов…

— А если…

— То ты умрёшь.

Небогатый выбор. Или с нами, или умри. Неужели третьего не дано?

— Всё не так страшно, — Лена подошла и положила руку на плечо.

— У меня есть время подумать?

— Думай быстрее, можешь не успеть…

— Завтра утром, — Алекс прошёлся по комнате, замер у окна, запоминая укромное место под листком цветка. — Это так неожиданно…

Ну, выйди, выйди отсюда. В туалет сходи, в кухню… ну, дай мне дотянуться до пакета!

— Лена, можешь сделать мне кофе? — пролепетал он и подумал, что если она откажется, если предложит пройти в кухню, то всё пропало. — Заварной.

Девушка сидела, не шевелясь, покачивала ногой. Ну, же! Подняла голову, пожала плечами, встала…

— Да не бойся ты так! Всё хорошо. Вот, если бы мы не встретились, — она развела руками и направилась к выходу.

В кухне загремела посуда.

Да! Алекс зашуршал пакетом, непослушными пальцами выловил две чёрные пуговицы, одну спрятал под листком, вторую… куда же её деть? Книги! Алекс отодвинул стекло, положил жучок на томик Дюма, вздохнул облегчённо.

Из окна открывался вид на дорогу, по которой сновали автомобили. И спрятаться негде. Разве что вон за тем кустиком. Вряд ли Ленка будет смотреть в окно… а если будет? Вдоль позвоночника скатилась капля пота.

— Алекс?

Он едва не подпрыгнул.

— Твой кофе. И вот, вафли, пряники.

Надо же, сейчас она ведёт себя совсем не так, как при первой встрече, от восторженной девочки ничего не осталось, она холодна и спокойна. Горячий кофе обжёг горло, Алекс глотнул и закусил вафлей. Поблагодарил, хотя не понял вкуса. Лена смотрела пристально, с интересом, ухмылялась своим мыслям и, наконец, озвучила их:

— Неужели переспать со мной так страшно? — она вытянула длинные ноги, коснулась стопы Алекса.

— Н…нет. Последствия — да, — проговорил он. — Мне нужно подумать о последствиях.

— Если что, сможешь выбрать партнёршу по вкусу, есть ещё брюнетка и рыженькая.

— Я пошёл, — Алекс поднял пакет и поспешил к выходу.

На всякий случай обошёл остановку, Ленкин дом, устроился в кустах, включил радио: посторонние шумы и вдруг — Ленкин голос:

— А я тебе говорю, не будет он вникать. Ты бы видел его — дрисливый цыплёнок.

Тишина, иногда — тяжёлое дыхание.

— Как всегда… А что мне было ему плести? Ну, ничего более правдоподобного не сочинила, я ж думала, он соскочил с крючка, и теперь работать будете вы. Отличная, по-моему, версия.

Алекс понял, что Ленка сейчас разговаривает по телефону. Если она в открытую это заявляет, значит, никакая опасность их сообществу не грозит. Жаль, что не слышно собеседника — того, кто за ней стоит: он сейчас говорит любопытные вещи.

— Да что ты выдумываешь! Приползёт как миленький, куда денется. Все люди на земле несвободны, потому что всегда есть те, кого они любят.

Нервы были натянуты как гитарные струны, и вдруг одна из струн, всхлипнув, лопнула и повисла. И весь мир съёжился до размеров панциря улитки, которая ползёт по зелёной травинке, исследуя её рожками. Все, кого я люблю, в опасности, подумал Алекс. Джессика — всего лишь предупреждение. Следующий шаг — мама.

— Только ты не думай, что я это делаю ради тебя, — даже через наушники было слышно, как в голосе девушки звякнул металл. — Ну да, ну да… Я дура, и меня привязать было просто, — смешок. — Представляю, как он будет выгребать, такой незаменимый! Ладно. Пока. Надеюсь, что в скором времени я тебя не услышу.

Судорожный вздох. Возня. Заиграла музыка: «Освободи мою бедную душу, благослови, дай мне выйти на сушу». Некоторое время Алекс сидел на корточках. Потом растянулся на траве. Мысли текли медленно-медленно, и голова соображала туго. Нет никаких инквизиторов, это пугало, которое Ленка сочинила на ходу. Есть тайное сообщество, которому он зачем-то понадобился. Не исключено, что он, и правда, обладает редкими свойствами, и свойства эти нужно пробудить инициацией. Что значит «меня привязать было просто?» Его тоже хотят «привязать»? Трудно сказать, что конкретно имеется в виду, но точно — ничего хорошего: «представляю, как он будет выгребать, такой незаменимый». И что теперь делать? У мамы слабое сердце, если случится приступ, никому это не покажется странным. Это будет предупредительный выстрел в воздух. Она, конечно же, выживет. А потом? Инфаркт? Авария? Как жить с мыслью, что по твоей вине погиб единственный близкий человек? Да и не дадут ведь жить: вырулит из-за поворота машина или, как у Джессики, лопнет сосуд в голове. Вопрос второй: как живётся тем, кто продал душу дьяволу? Так же, как свободным, которых сделали рабами, — никак. Они сгнивают на рудниках. Не лучше ли — сразу? Алекс задрал голову, посмотрел на крышу восьмиэтажного дома. Чувства пока спали, разум подсказывал, что это единственный, самый безболезненный выход.

Нет! Не единственный! Можно просто сбежать, запутать следы, купить новый телефон, ни с кем не связываться, избегать людей. Пройдёт время, и они отстанут. Если же у них в каждом городе уши и глаза, то вариант с крышей остаётся в силе. Поделиться бы с кем-нибудь, авось, подскажут выход, которого самому не видно? А если посоветоваться с Тохой? Нет, вдруг он заодно с Ленкой? Уж слишком подозрительно он появился, буквально выплыл из небытия… Вдруг Ленка не солгала, и существуют две противоборствующие стороны? Если Тоха на стороне Ленкиных противников, значит, он заинтересован в гибели опасного элемента.