Химические приключения Шерлока Холмса - [19]
Такое заявление слегка повергло меня в изумление, но перечить Холмсу я не стал, полагая, что его ложь чем-то оправдана.
— Что ж, мистер Холмс, — ответил после небольшого раздумья Хайдеггер, хотя в его голосе проявилась некоторая подавленность. — Он здесь. Подождите, пожалуйста.
Коллекционер вышел, а я тихо обратился к своему коллеге:
— Наше притворство может привести к конфузу, Холмс.
— Не думаю, но оно может дать нужный ответ. Сейчас все выяснится.
Норвежский хозяин появился, неся в руках длинный плоский ящичек из полированного вишневого дерева. Он поставил ящик на стол перед Холмсом и тихо произнес:
— Вот он, саван, мистер Холмс.
Покров, находившийся в ящике, действительно выглядел древним. Ткань стала жесткой и ломкой от времени, рядом с большим полотном виднелись отломившиеся от него кусочки. Если приглядеться, можно было заметить темные следы крови, которые появились, несомненно, из ран погибшего. Я глубоко задумался о жизни и смерти прославленного раба Древнего Рима.
— А это что, мистер Хайдеггер? — произнес после нескольких минут созерцания исторической реликвии Холмс, показывая на стену. — Оригинальный сюжет Урия Мальтуса? Кажется, это «Святой Антоний»?
— Совершенно верно, мистер Холмс, это он. Я приобрел его одновременно с саваном, хотя, как вы, наверное, понимаете, картина досталась по гораздо более низкой цене.
Пока Хайдеггер любовался живописью, Холмс быстро схватил небольшой кусочек савана и сунул его в карман.
— Очаровательно, — произнес Холмс, как будто ничего не случилось, и выразительно посмотрел на часы. — Боюсь, однако, что доктор Ватсон и я опаздываем на встречу и вынуждены вас покинуть. Очень благодарен за радушный прием. Мы не напрасно посетили ваш дом.
Хозяин проводил нас до двери, где мы с ним и распрощались.
Когда мы вышли на Фаррингтон-стрит, начался холодный дождь.
— Холмс, — начал я, — вы там…
— Дождик, Ватсон, — пробормотал Холмс, поднимая воротник своего пальто. — Нам нужен кеб. И побыстрее.
Минут через двадцать мы уже были в квартире на Бейкер-стрит, 221Б. Холмс молчал всю дорогу, дома тоже не произнес ни звука, торопясь приготовить какие-то растворы на лабораторном столе. Я догадывался, что он собирается исследовать волокна из пиджака Мальтуса и кусочек савана, похищенный у Хайдеггера. В этих делах я был ему плохой помощник, поэтому не отвлекал его и терпеливо ждал.
— Ватсон, идите-ка сюда, — наконец услышал я. — Надо, чтобы вы засвидетельствовали результаты.
Я поднялся с кресла и подошел к столу.
— Сначала скажу вам несколько слов о химическом обнаружении крови, — начал Холмс. — Такие исследования необходимы, ведь не всегда ясно, что за бурые пятна: кровь или что-то другое. Помните, мы с вами впервые встретились в 1881 году и провели расследование, описанное вами под названием «Этюд в багровых тонах»? Уже тогда я говорил, что интересуюсь химическими методами распознавания следов крови.
— Отлично это помню, — подтвердил я.
— И уверен, что с вашими познаниями в современной медицине вам известен состав таких сложных соединений, как белки, которые чудесным образом поддерживают все разновидности биологической жизни. Углерод, водород, кислород, азот, сера — всего пять элементов.
Я кивнул, а Холмс продолжал:
— В немецком журнале «Berichte», что значит просто «сообщения», за 1897 год Ненцкий и Бургхардт описали качественную химическую пробу на белки. Ее принцип довольно прост. Берется краситель тетрабромфенолфталеиновый эфир, который в нейтральной среде имеет желтый цвет. Вот его формула в блокноте. В щелочной среде он образует соли, и его калиевая соль — голубая. При удалении калия, например добавлением уксусной кислоты, окраска меняется с голубой на желтую. Однако, как показали немецкие химики, в присутствии белков — а кровь, Ватсон, тоже белок! — образуется солеобразное производное, которое не дает желтого окрашивания даже при избытке уксусной кислоты. Это блестящий способ!
— А теперь, Ватсон, смотрите внимательно, — продолжал он. — Вы становитесь официальным свидетелем. В левой пробирке находится экстракт из волокон, взятых с пиджака Мальтуса. Капаю сюда раствор голубой соли. Теперь добавляю пару капель уксусной кислоты. Ватсон! Следите за пробиркой.
— Раствор из голубого снова стал желтым, — подтвердил я.
— Совершенно точно! Теперь пойдем дальше, — вдохновился он, — проделаем то же самое с вытяжкой из загрязненных кусочков савана. Добавляю голубую соль. Снова — две капли разбавленной уксусной кислоты. Голубой цвет не меняется. Мы обнаружили белки крови!
— Это кровь, Холмс! — воскликнул я в возбуждении. — Кровь на саване! Кровь Спартака!
Чтобы разгадать загадку, надо ответить на следующие вопросы:
Почему саван Спартака дал положительную пробу на белок и что она может означать? Кто убил Лидса Ланнера? Что послужило мотивом убийства?
Вскрытие показало…
— Я буду участвовать в консилиуме по итогам вскрытия, Холмс.
— Прекрасно, Ватсон, — ответил Холмс, отложив в сторону книгу о жизни Фридриха Великого. — Интересно знать, что вы там обнаружите.
Когда произносились эти слова, в Лондоне почти закончилась неделя необычно сильного снегопада. Вся Бейкер-стрит была покрыта глубокими сугробами. Лавки, конторы, школы и университеты были наглухо закрыты, и в городе стояла такая пронзительная тишина, которая словно звенела. Далеко за полдень мы с Холмсом сидели в креслах у игравшего огоньками камина, который разбрасывал по комнате длинные угловатые тени. Клубы дыма от наших трубок поднимались к потолку. Стоял аромат бренди и вишневого дерева. Атмосфера располагала к теплу и покою, но мои чувства были напряженными, а мышление совершенно трезвым.
