Химеры Апокалипсиса - [26]

Охнув, я покачнулась. Все поплыло перед глазами. Крепкая рука ухватила под локоть, усадила на скамеечку. Взгляд мой упал вниз, я изумленно выдохнула — по земле стелился подол моего пышного платья из красного шелка. Что за наваждение…

— Но какое прекрасное наваждение, не правда ли? — самодовольно шепнул на ухо уже знакомый голос. Я повернула голову.

Мой гость стоял, скрестив руки на груди, а за его спиной развевался черный шлейф мантии. Кожаный костюм он сменил на старинный бархатный камзол и бриджи и напоминал классического персонажа какого-нибудь исторического романа. Отбрасываемая им тень корчилась и плясала на земле, выгибая ломаные крылья.

— Сатана, — с отвращением произнесла я.

— Можешь называть меня воплощением тьмы, исчадием ада, лукавым, наконец, если тебе так противно произносить это слово, — позволил он и благосклонно улыбнулся. Улыбка вышла издевательской.

— Чего тебе надо от меня?

— А вот это уже деловой разговор. Я в тебе не ошибся. Ему, — тут Сатана с ироничной усмешкой воздел очи горе, — повезло с ангелом. Впрочем, это не суть важно, поскольку я собираюсь переманить тебя.

— Я все еще не понимаю, — сухо заметила я. Я сама поражалась своему хладнокровию. Пожалуй, единственное, что удерживало меня от истерики — смутное чувство нереальности, невозможности происходящего. Вот посмеется Тихорецкий… Пожалуй, пора мне пополнить ряды пациентов психиатрической клиники. А может, промелькнула безумная мысль, меня накачали наркотиками-галлюциногенами?

— Какие глупости, — фыркнул лже-Михаил. — Уж я-то более реален, чем этот ваш неуловимый, незримый Бог. Я мог бы сказать, что он слишком надменен и считает ниже своего достоинства ходить среди смертных, но тебе лгать не стану… хотя я и отец лжи. Просто это не в его правилах… Политика невмешательства! Отличная от моей. Уж я-то не брезгую сам решать свои дела с людьми и уж куда более благосклонен к их маленьким нуждам. Но я вижу, ты заскучала. Что ж, у тебя есть вопросы?

— Есть.

— О да. У вас всегда есть вопросы. Слушаю тебя.

— Первое — что за история с этими Ангелами? Кто они? Причем тут я? И ты? Второе — зачем тебе я? И третье…

— Стоп, стоп, — засмеялся Сатана. — Столько вопросов сразу! Давай по порядку. Об Ангелах. Хм… Правда в том, что по земле меж людей бродят посланники как Бога, так и Дьявола — и очень большая часть их и не подозревает о своей сущности. Но они — как бы тебе пояснить — словно запрограммированы на определенные поступки, подсознательно. Скажем, помогают воплотить замысел Бога — или опять же Дьявола — на земле. Так вот, скоро — действительно скоро, уже на твоем веку, Ангелина — грядет Апокалипсис, и мы с Богом (презрительная усмешка) готовим армии Света и Тьмы для решающей битвы. Ты, наверное, знаешь, что битва эта будет иметь место не на земле, среди смертных, но вестись будет душами мертвых людей, ангелами и демонами. А это значит, что чем больше душ мы заполучим, тем выше наши шансы на хм, скажем так, успех. И тут ваш Господь начинает проигрывать. Он ни за что не вмешается в ход событий на земле, никогда своей волей не приведет человека к гибели, никогда силой не вынудит его обратиться в веру и после смерти пополнить ряды Божьих ангелов. Я же не упускаю свой шанс. Я появляюсь в сотнях мест на свете одновременно, лестью, посулами, соблазнами или угрозами склоняю души на свою сторону, прибираю их к рукам. Мое войско ширится. Но этого мне мало! Самой большой силой обладают совращенные невинные души. Высшее счастье для демона — совратить чистую душу ангела. Как ни странно, именно в Лондоне в один час собрались волей судьбы все семь Ангелов Апокалипсиса — главные ангелы Бога, с которых и начнется Судный День. Половина из них и не догадывалась о своем предназначении — как и ты. Они должны были дождаться своего часа. Но я вмешался, и весьма находчиво! Я пришел к остроумному способу одновременно совратить души ангелов и заполучить души грешников в свое войско. Знаешь, как я это сделал?

— Начинаю догадываться, — прошептала я, озаренная внезапной мыслью. — Ты притворился архангелом Михаилом.

— Точно. Божьим посланником. Сперва — это было легко — я убедил их в том, что я действительно Михаил, потом велел от имени Божьего расправляться с грешниками — мол, предупреждая таким образом людей о скором Возмездии и призывая раскаяться, пока не поздно. Да, это было просто. Я находил нужных мне грешников и натравливал на них Ангелов. Я получал необходимые души и черпал силу от грехопадения невинных ангельских душ. Как, должно быть, страдает Господь! — он хихикнул. — Правда, потом начались проблемы. Покончил с собой придурковатый инвалид Дум — о, он все равно угодил в мои руки, самоубийцам не место в Раю, — затем запоздало раскаялся Джонс. Он искал тебя, пришлось с ним расправиться.

— Так это ты убил его! — я сжала кулаки.

— Конечно… Ничего, его место в конце концов займет другой ангел. Так предрешено свыше. Больше никто не усомнился в том, что я — Михаил. Убийства продолжались. У всех убитых было темное, страшное прошлое. Некоторые запоздало раскаялись, как эта женщина, Элизабет Лорвуд… Ее душу я не получил. Но остальные просто затаились, не из-за раскаяния, но из страха перед правосудием. Эти теперь — мои демоны.