Хей, Осман! - [194]

* * *

Войска Орхана и Кантакузина, объединившись, осадили Константинополь. Однако город сдался фактически без сопротивления. Одни из ворот столицы византийцев открыл перед Кантакузином фаворит Анны, итальянец Фаччиолати. Орхан отдал город своему будущему тестю. Орхан и его старшие сыновья присутствовали на свадьбе. Кантакузин выдал свою дочь Елену замуж за Иоанна, сына Андроника и Анны. Орхан поднёс жениху и невесте богатые подарки. Кантакузин желал показать всем в Истанбуле, что государство разорено. Впрочем, это ведь и было правдой. Государство было разорено. Однако ни Анна, ни Кантакузин разорены не были. Тем не менее, роскошно одетые тюрки - а даже простые воины оделись по приказу Орхана в лучшие одежды - выделялись среди нарочито бедно одетых гостей на свадьбе Иоанна и Елены. Во время пира не было подано ни одной золотой чаши, ни одного серебряного блюда. Посуда подавалась оловянная или глиняная, уборы жениха и невесты поражали бедностью; позолоченная медь заменяла золото, разноцветное стекло заменяло драгоценные камни. Лишь кое-где мелькали подлинные драгоценности и жемчуг притягивал взгляд необманным сверканием. Что до казны империи, то она теперь помещала в себе лишь воздух да пыль. Жители Константинополя так и говорили:

   - В казне лишь воздух да пыль!..

Ирина посоветовала мужу издать указ о роспуске итальянского двора Анны. Все её итальянские приближенные, равно как и наёмные солдаты-итальянцы, были высланы из империи. Дети Анны отправлены были в Тессалоники, дабы их мать более не влияла на них. Судьба Елены сложилась не так уж счастливо. Муж скоро разлюбил её. Задумав жениться на сестре сербского царя Стефана Душана, Иоанн, сын Андроника, хотел отослать Елену в монастырь. Но Анна отчего-то не дала свершиться этому, решительно воспретив сыну новую женитьбу. Впрочем, это вовсе не значило, что она всё забыла и простила Кантакузина. Отнюдь нет! Она ждала, притворяясь смирившейся. Кантакузин посадил на престол византийских императоров своего сына Матфея. Но в конце концов престол был захвачен Иоанном, сыном Андроника. Впрочем, ведь это возможно было бы назвать и справедливым возвращением. Елена, дочь Кантакузина, всё-таки сделалась императрицей. А через сто лет Константинополь пал. Храм Святой Софии навсегда преобразился в одну из самых прекрасных мечетей в мире!

* * *

Орхан женился на Феодоре. Она была с ним счастлива и имела от него сыновей и дочерей, чьих потомков возможно и в наши дни встретить в Турции. Часто, желая доставить жене удовольствие, Орхан приказывал отпускать без выкупа пленников, греков и франков. Орхан завоевал ещё многое множество крепостей и городов. Держава Османов крепла. Но в 1356 году греческие пираты из Старой Фокеи захватили в плен Халила, старшего сына Орхана и Феодоры. Десять лет провёл Халил в плену. Но Орхан принудил императора Иоанна Палеолога, сына Андроника и Анны, содействовать освобождению Халила. Другой сын Орхана, Сулейман, погиб во время соколиной охоты, упав с коня по нечаянности. Орхан умер в 1359-м или же в 1362 году. Ему наследовал его сын Мурад. Минуло много лет, много раз держава Османов оказывалась на краю гибели. Но она восстала из-под копыт всадников Тимура[347], словно птица феникс — из пепла. Весной 1453 года вошёл в Мраморное море флот Мехмеда Завоевателя, прямого потомка Орхана, Османа, Эртугрула... Флотом этим командовал болгарин. В мае 1453 года Мехмед Завоеватель въехал в покорённый город. С карты мира исчез Константинополь, вместо него явился Истанбул - Стамбул!..

* * *

Но не стоит нам убегать так далеко вперёд. Лучше вернёмся к свадьбе Орхана и Феодоры.

Свадьба эта, в отличие от свадьбы Иоанна Палеолога и Елены, сделана была очень пышной. Орхан стал лагерем в Скутари. А напротив, в Силимврии, уже находились Кантакузин с женою и Феодора. Здесь же был и сын Кантакузина, Матфей, и бабушка Феодоры, мать Кантакузина... Если бы Кантакузин и Ирина знали, что закончат свои дни порознь, в монастырских стенах, заточенные, принуждённые к пострижению своим зятем, пережившие смерть сына! Впрочем, даже если бы и знали, то, наверное, не удивились бы. Сколько раз такое или подобное случалось с византийскими правителями и претендентами на престол...

Последний вечер своего девичества проводила юная Феодора наедине с любимой бабушкой, слушая мудрые наставления. Затем старая женщина вдруг заулыбалась и сказала такие слова:

   - Милая моя внука! Я дала тебе много полезных советов. Ежели сможешь, последуй им. А сейчас подумай и о счастье наслаждения мужскою любовью. Поверь мне, это, быть может, наилучшая разновидность человеческого счастья!.. — И тихим старческим голосом Феодора Старшая произнесла стихи:

...Дросилла пробудилась и, привстав,

Была не в силах даже слова вымолвить:

Глядела на Харикла онемелая

И насмотреться не могла на милого.

И отирала пальцами испарину,

Как жемчугами щёки ей покрывшую.

И если бы кто видел после сна её,

Вскричал бы: «Зевс, родитель небожителей,

Тебе известно всё, что услаждает жизнь:

Веселье, песни, вкусный стол, вино,

Дворец роскошный, серебро и золото,

Богатство, словом, и довольство полное.