Хеопс и Нефертити - [20]

– Какая собака?

– Овчарка милицейская. Его уже вся милиция ищет. Слон в городе, представляешь! Прости, Тиша, мне некогда сейчас, позвони позже…

Не знаю – почему, но я не сказал правды Аветику Вартановичу.

Хеопс все так же понуро стоял посреди моей комнаты. Светильник, подвешенный к потолку, упирался плафонами в его темя. В глазах слона была страшная тоска. Он словно хотел что-то сказать мне – и не мог. Он был бессловесной тварью, которой суждено страдать молча.

– Что-нибудь придумаем… Что-нибудь… – твердил я.

Слон начал медленно раскачивать хоботом. Серая толстая труба тяжело летала по комнате, аккуратно избегая встречи с мебелью.

В комнату вошла мама.

– Сын, слоника нужно покормить, – сказала она.

Я не ожидал от мамы такой чуткости. Позвонил в КБ, сказал, что приду позже, а сам взял пустой рюкзак и побежал в овощной магазин. Рюкзак я набил морковкой и репой. Когда я вернулся, Хеопс отдыхал, стоя на коленях, а мама творчески работала. Она шила портрет Хеопса в интерьере. Позвякивали ножницы в маминых руках, на пол падали цветные лоскутки, строчила машинка. Фантастическая картина – слон на фоне книжных полок – возникала под мелькающей иглой.

Я положил перед Хеопсом рюкзак. Мама встала из-за машинки и позвала меня в коридор.

– Сын, пойди и поговори с ней, – сказала она. – Объясни ей ситуацию. Невозможно – он так страдает!

Я опять почувствовал себя бессловесным идиотом. Неужели я сам не мог до этого додуматься?

– Я побуду с ним, – сказала мама.

Я побежал в КБ. По дороге я набил портфель репой, чтобы заправить Нефертити. Я сомневался, что ее догадались покормить. Так оно и было. Слониха стояла выключенной в пустом помещении сборочного цеха. Она уже никого не интересовала. Я высыпал ей в пасть репу и дернул за хвост.

– Привет, – сказал я. – Как настроение?

– Убийственное, – сказала она.

Я очень осторожно рассказал о ночном визите Хеопса.

– Он сидит у меня. Настроение у него тоже не ахти, – сказал я.

И вдруг слониха, молчавшая, пока я рассказывал, зарыдала в голос. Из синтезатора речи лились всхлипывающие звуки. Кто учил ее этому? На искусственных глазах Нефертити появились слезы. Ничего такого для слез не было заложено в схему. Это я знал точно.

– Что вы сделали?.. Что вы наделали! – рыдая, говорила она. – Я не знаю – кто я! Не слон, не человек, не женщина, не слониха… Что я могу ему дать? Мне кажется, я научилась его понимать… Но я не могу, не умею быть ласковой с ним. Это значит – обманывать его, обещать больше, чем я умею… Провались вся ваша наука!

– Перестань… Ну, пожалуйста, перестань!.. – говорил я, гладил ее по хоботу, и мне казалось, что он теплый, согретый живой кровью.

– Разберите меня, – тихо попросила она. – Я так не могу.

– Это пройдет, держись, – сказал я. – Очень непросто быть понимающим существом – слоном, человеком. Тяжело это. Ты должна стать слонихой. Во что бы то ни стало…

– Вряд ли я сумею, – сказала она.

Я пошел к Карлу и спросил, что будем делать дальше. Естественно, о Хеопсе я помалкивал.

– Все уже решено, Тихон Леонидович, – сказал Карл. – Эксперимент завершен, мы получили много данных. Надо их обрабатывать и включаться в работу над нашим котеночком.

– А Нефертити?

– Мы передаем ее на Выставку достижений. Я уже договорился. Завтра отгружаем ее в Москву. Неплохая реклама для КБ, как вы считаете?

– И что же она будет там делать?

– Демонстрировать свои способности трудящимся. Ей есть что показать.

– Так-так… – сказал я. – Так-так…

План созрел у меня в голове мгновенно. Я не колебался ни секунды, хотя знал, что это будет, вероятно, моя последняя акция в КБ. Но игра, безусловно, стоила свеч.

Возвращение

Прежде всего я достал дубликат ключа от помещения сборочного цеха. Это не составило особого труда. Затем я пошел домой. Мама уже вышила портрет Хеопса. Коврик висел у меня над тахтой. Округлая фигура слона из серого бархата и цветные полоски, изображавшие книги, шкафы, стулья. Слон выглядел беспомощным в городской квартире.

Я переоделся, быстро поел и отправился готовить операцию. Я разведывал безопасный путь и устранял преграды. В одном месте пошире распахнул ворота, в другом отодвинул бревно.

По улицам носились милицейские мотоциклы в большом количестве. Поиски слона были в разгаре.

Мне хотелось действовать в перчатках, как преступнику, чтобы не оставлять следов.

Вечер прошел в томительном ожидании. В полночь я надел плащ и сказал Хеопсу:

– Пошли. Только тихо…

Мы осторожно спустились по лестнице и вышли на улицу. В нашем городке рано ложатся спать, поэтому на улице не было ни души. Мы пошли разведанной тропой, избегая главных улиц, по дворам и переулкам. Громада Хеопса неслышно ступала за мной.

Наконец мы пришли к воротам КБ. Я рассчитал точно – только что сменился вахтер. Заступивший на пост старик в форме стрелка ВОХР вышел из своей будки и удивленно уставился на мой пропуск. В пропуске стоял штампик на право прохода в КБ в любое время суток.

– А это? – растерянно спросил он, кивая на слона.

– Разве вас не предупредили? – спросил я небрежно. – Я прогуливал Нефертити согласно программе.

Он повертел головой и отправился открывать ворота. Створки запирались со двора на железный засов. Лязгнуло железо в ночной тишине, и Хеопс прошел во двор.