Хельсрич - [39]

— Он не будет?

— Нет. — Пауза длится несколько сердцебиений, пока я не продолжил. — Мы снимем пушку ”Нова” и доставим её в Хельсрич. В любом случае именно она нам нужна.

-Тебе не позволят осквернять тело ”Оберона”. Снять пушку это всё равно, что отрубить голову или вырвать сердце.

— Обдумай это, Зарха, поскольку мне уже надоело стоять здесь и выслушивать банальности механикус. Владыка кузни обучался на Марсе под руководством Культа Машины согласно древней клятве между астартес и механикус. Он относится с уважением к ”Оберону” и считает свою роль в его пробуждении величайшей честью в жизни.

— Если он верен нашим принципам, то он не сделает это.

— А если ты верна Империуму, то сделаешь. Подумай об этом, Зарха. Нам нужно это орудие.

— Лорд Центурио Ординатус направляется сюда с Терры. Если он прибудет вовремя, и если его корабль прорвёт блокаду, то у Хельсрича появится шанс увидеть, как ”Оберон” будет развёрнут. Больше я ничем не могу тебе помочь.

— Пока это всё что мне нужно.

Я думал, что всё закончилось. Пусть и не самым лучшим образом. Но это было не совсем так.

Едва я стал уходить, как она окликнула меня.

— Подожди секунду. Ответь мне на вопрос: почему ты здесь, Гримальд?

Я снова стою лицом к лицу с ней — с искривлённым древним существом в заполненном жидкостью саркофаге — она смотрит на меня механическими глазами.

— Поясни вопрос, Зарха. Мне не верится, что ты именно об этом хочешь сейчас поговорить.

Она улыбается. — Нет. Не об этом. Почему ты в Хельсриче, Гримальд?

Странно, что она спрашивает, и я не вижу причин лгать. Не ей.

— Я здесь, потому что тот, кто был братом моему повелителю, отослал меня умирать на этот мир. Высший маршал Хелбрехт потребовал, чтобы для воодушевления защитников остался один из командиров Храмовников. Он выбрал меня.

— Почему тебя? Разве ты не задавал себе этот вопрос? Почему он выбрал именно тебя?

— Я не знаю. Зато я точно знаю, принцепс, что забираю орудие.

— Мне трудно это признать, — говорит Артарион, — но твой план сработал. Рыцари стояли вместе на стене и наблюдали за врагами. Орки сосредотачивались, выстраиваясь в группы и плохо организованные полки. Зелёнокожие по-прежнему были похожи на рой паразитов, считал Гримальд, но капеллан уже мог разглядеть и отдельные расцветки кланов, и единые отряды племён посреди орды.

Всё начнётся на рассвете. Будет он сигналом для ксеносов или нет, не имеет значения. Поток приземляющихся кораблей сократился до ручейка — не больше одного в час. Пустоши уже стали домом для миллионов орков. Ксеносы нападут сегодня. Для взятия города им требуется превосходящая защитников армия — и она у них есть.

— Ещё не сработал, — отозвался Гримальд. — В конечном счёте, всё сводится к их разрешению. Нам нужно сотрудничество Инвигилаты.

Капеллан кивнул на собравшуюся орду. — Если мы не получим помощь механикус в реактивации орудия, то эти инопланетные псы будут пировать на наших костях не позже, чем через считанные месяцы.

По стене разнёсся шум. Часть гвардейцев оставалась на постах, в основном часовые. Двое из них кричали и поднимали тревогу вдоль всей северной стены. Общий вокс-канал заполнили напряжённые голоса. Снова завыла городская сирена.

Гримальд молчал. Он просто наблюдал за медленно приближающимся потоком. Порядок, и так едва заметный в рядах врага, теперь и вовсе разрушился — осталось только хлынувшее вперёд море грубого металла и зелёной плоти, скрап-танков и развалюх-титанов. Первых облепили со всех сторон завывающие ксеносы, вторые сотрясали пустоши размашистой поступью.

— Я слышал, — заметил Артарион, — что зелёнокожие воздвигают титанов, как идолов своих чуждых свиноподобных богов.

— Это объясняет, почему они столь омерзительны, — проворчал Приам. — Посмотрите на вон того. Как он может быть богом?

Мечник указал пальцем. Титан-развалюха был уродливой жирной копией ксеносов, а его раздутое брюхо служило домом для зарядных камор множества выпирающих из торса орудий.

— Я посмеялся бы, — произнёс Неро, — если бы их не было так много. Они превосходят машины Инвигилаты в соотношении шесть к одному.

— Я вижу бомбардировщики, — сказал Кадор, не проявив никакого интереса, просто констатируя факт. Авиакрыло из более чем сорока уродливых самолётов взлетело с посадочных полос, скрытых позади основных транспортов орков. Гримальд слышал вой их двигателей, тяжёлый, как подъём старика по лестнице.

— Мы должны покинуть стены, братья, — сказал Неро, повернувшись и наблюдая за последними гвардейцами, спускающимися по рампам и лестницам со стен. — Скоро титаны откроют огонь.

— Откроют, — улыбнулся Приам в шлем. — И эти могучие стены превратятся в большую кучу пыли.

В этот момент эскадрилья истребителей пронеслась над головами — отполированные металлические корпусы ”Молний” Барасата блестели серебром в тусклом свете встающего солнца.

— Какая отвага, — произнёс Кадор.

Командующий Барасат долго и упорно спорил о разрешении на первый вылет. В основном спор шёл по той причине, что даже те, кто слабо разбирался в тактике, отлично понимали, что с большой вероятностью это будет не только первый вылет, но и последний.