Хельсрич - [26]

Город был готов. Враг приближался. Пришло время встретить то, ради чего он был сюда изгнан.

Гримальд стал подниматься на стену.

Дул сильный ветер — атмосферное возмущение из-за множества приземлившихся тяжелых транспортов — но, несмотря на мощную бурю, теребившую шинели человеческих солдат, Гримальд оставался непоколебимым.

Он шёл по краю стены — достав и активировав оружие. Катушки генератора сверху ствольной коробки в плазменном пистолете ярко вспыхнули, а булава-крозиус искрился смертоносной силой. Когда реклюзиарх двигался, взгляды солдат следовали за ним. Ветер рвал его табард и свитки пергамента, прикреплённые к броне. Он не обращал внимание на ярость стихий.

— Вы видите это?— спокойно спросил он.

Сначала, ответом была тишина. Гвардейцы нерешительно переглядывались, испытывая неудобство от присутствия капеллана и от его поступков.

Все взгляды теперь устремились к нему. Гримальд указал булавой на наступающие орды. Тысячи. Десятки тысяч. А это только самое начало.

-Вы видите это? — прорычал он людям. Ближайшие ряды отшатнулись назад от почти оглушительно громкого механического голоса из шлема-черепа.

— Отвечайте!

Он получил в ответ несколько робких кивков. Да, сэр… — произнесли некоторые из них, безликие ораторы в масках-респираторах.

Гримальд повернулся к пустоши, уже тёмной от беспорядочных рядов врага. Сначала, из его шлема раздался низкий, искажённый воксом смех. В течение нескольких секунд он хохотал — смеялся под пылающим небом, указывая крозиусом на врагов.

— Вас это оскорбляет, как и меня? Это то, что они смогли выставить против нас?

Он повернулся обратно к солдатам, прекратил смеяться, но даже несмотря на смягчение динамиками шлема, передал презрение в своём голосе.

— Это то, что они послали? Этот сброд? Мы защищаем один из самых больших городов на планете. Ярость его орудий обрушивает всех врагов в пламени с небес на землю. Мы стоим едиными в нашем множестве — нашему оружию нет числа, наша чистота несомненна, и сквозь наши сердца вместе с кровью струится храбрость. И они так атакуют нас?

— Братья и сёстры… Легион нищих инопланетных подонков ползёт к нам через равнины. Простите меня, когда наступит момент, и они будут скулить и потеть под нашими стенами. Простите меня, когда я прикажу вам тратить боеприпасы на этих ничтожеств.

Гримальд взял паузу, наконец, опустил оружие и повернулся спиной к захватчикам, словно ему наскучило само их существование. Всё его внимание было сосредоточено на солдатах внизу.

— Я слышал, что многие люди произносят шёпотом моё имя, с тех пор, как я прибыл в Хельсрич. Я спрашиваю вас теперь: Вы знаете меня?

— Да, — ответили несколько голосов, несколько из сотен.

— Вы знаете меня? — проревел он, заглушая стреляющие орудия.

— Да! — ответили уже хором.

— Я Гримальд из Чёрных Храмовников! Брат Стальным легионам этого непокорного мира!

Слабые крики приветствовали его слова. Этого было мало, даже не близко.

— Никогда больше в вашей жизни не будет таких важных событий. Никогда больше вы не будите служить так, как служите сейчас. Никакой долг не будет выше, никакая слава не будет реальней. Мы защитники Хельсрича. В этот день мы вырежем свою легенду в плоти каждого убитого нами ксеноса. Вы будете стоять со мной?

На этот раз приветствия были искренней. Они звенели в воздухе вокруг него.

— Вы будете стоять со мной?

Снова рёв.

— Сыновья и дочери Империума! Наша кровь — это кровь героев и мучеников! Ксеносы смеют осквернять наш город? Они смеют шагать по священной земле нашего мира? Мы сбросим их тела с этих стен на рассвете последнего дня!

Волна шума от их криков разрушилась об броню Храмовника. Гримальд поднял булаву, нацелив её в сражение в небесах.

— Это наш город! Это наш мир! Скажите это! Скажите это! Кричите так, чтобы ублюдки на орбите ощутили нашу ярость! Наш город! Наш мир!

— НАШ ГОРОД! НАШ МИР!

Снова смеясь, Гримальд повернулся к приближающейся орде лицом. — Бегите, инопланетные псы! Придите ко мне! Придите ко всем нам! Придите и умрите в крови и огне!

— КРОВЬ И ОГОНЬ!

Реклюзиарх рассёк воздух крозиусом, словно приказывая солдатам идти в атаку. — За Храмовников! За Стальной легион! За Хельсрич!

— ЗА ХЕЛЬСРИЧ!

— Громче!

— ЗА ХЕЛЬСРИЧ!

— Они не слышат вас, братья!

— ЗА ХЕЛЬСРИЧ!

— Бросайтесь на эти стены, нечеловеческие отбросы! Умрите от наших клинков! Я Гримальд из Чёрных Храмовников, и я сброшу ваши туши с этих священных стен!

— ГРИМАЛЬД! ГРИМАЛЬД! ГРИМАЛЬД!

Гримальд кивнул, всё ещё неподвижно всматриваясь в пустоши, позволяя восторженным крикам смешаться с ветром, зная, что тот донесёт их до наступающего врага. Голос из вокса вернул его к действительности. — Впервые, с тех пор, как мы приземлились, — произнёс Артарион, — ты похож на самого себя.

— Нам предстоит сражаться на войне, — ответил капеллан. — Прошлое закончилось. Сколько еще осталось, Неро?

Апотекарий наклонил голову и наблюдал несколько секунд за ордой.

— Шесть минут до того, как они войдут в зону поражения настенных орудий.

Гримальд отошёл от края стены к стоящим рядом гвардейцам. Они отступили, всё ещё скандируя его имя.

— ”Стервятники”, — обратился он, — я должен поговорить с полковником Натетом, и майорами Орасом и Йоханом. Где ваши офицеры?