Хельсрич - [13]

Одни только цифры в файле по гвардии потребовали два дня на изучение. И они говорят, что это только беглый обзор.

Далее посадочные площадки. Посадочные площадки сил обороны улья, их гражданские аналоги уже используют и гвардия и сами гражданские — поступают грузы от военного флота, торговцев на орбите или из других районов планеты. Доступ к ним жизненно важен — с одной стороны в улей поступают подкрепления, с другой город покидают беженцы, и враг захватит их как основание для своих войск сразу, как начнёт осаду.

Превосходство в воздухе. Подсчёты лёгких истребителей, тяжёлых истребителей и бомбардировщиков в нашем распоряжении. Документы по каждому пилоту и офицеру 5082-го Имперского ”Рождённых в небе”. Их я пропускаю. Если они с разрешения маршала носят крест Храмовников, то нет никаких причин просматривать их подвиги. Всё и так ясно. Проекция движется дальше и показывает, сколько примерно времени наши воздушные силы будут препятствовать десантированию врага, и в каких ситуациях целесообразно использовать бомбардировщики за городскими стенами. Дальше и дальше, симуляция движется, мерцая гололитическими картинками. Барасату разрешили не смотреть её полностью — он стал жаловаться сразу на дюжину головных болей. Я улыбаюсь, хотя и не позволяю никому это увидеть.

Позиции тяжёлых орудий Хельсрича. Какие противовоздушные башни расположены на стенах и где именно. Их оптимальные зоны поражения. Модель каждого ствола и калибр каждого снаряда. Численность расчётов, прикомандированных к позициям орудий. Предполагаемый ущерб, нанесённый ими врагу, просчитанный во множестве сценариев в зависимости от силы атаки зелёнокожих. Команды, пополняющие им боеприпасы, и откуда эти боеприпасы прибывают. Маршруты перевозки грузов от мануфакторий.

И непосредственно сами мануфактории. Промышленные предприятия, на которых производят легионы танков всех возможных типов. Другие заводы, где производят и отгружают боеприпасы. Какие из них являются самыми ценными, самыми полезными, самыми надёжными и больше всего пострадают при атаках в затянувшейся осаде.

Благородный и великолепный Легион титанов Инвигилата. Что за машины расположились в Пепельных пустошах за пределами города. Какие из них двинутся на защиту Хельсрича, а какие на усиление полчищ Кадианских ударных полков и наших братьев астартес — Саламандр, в дебри Армагеддона.

Инвигилата хранит свои секреты подальше от нашего взгляда, но у нас достаточно информации, чтобы добавлять во всё большее количество гололитических схем и моделирований мощь титанов — различных классов и размеров — для нашей будущей резни.

Доки. Доки Хельсрича — самый большой порт на планете. Прибрежная оборона — стены, башни и зенитные турели, запросы по торговле, жалобы и петиции профсоюза, спорящего о правах докеров и складах, переоборудованных в бараки для солдат, протесты торговцев и чиновников и…

И я терплю это девять дней.

Девять. Дней.

На десятый день я поднимаюсь со своего места в командном центре Саррена. Вокруг меня бронированная крепость полковника в сердце города, три сотни сервиторов и младших офицеров работают на своих постах: считающие, упорядочивающие, передающие, получающие, разговаривающие, кричащие, иногда тихо паникующие и просящие помощи у тех, кто рядом.

Саррен и несколько его офицеров и помощников смотрят на меня. Их шеи вытянулись, следя за моими перемещениями. Это в первый раз когда я пошевелился — за семь часов. Действительно, я не двигался с тех пор, как сел в кресло на рассвете.

— Что-то случилось? — спрашивает меня Саррен.

Я смотрю на вспотевшего свиноподобного командующего; этот человек не сумел привести свое тело в физическую форму подобающую воину, находящийся в безопасности — непрерывно решает судьбы миллионов.

Что это за вопрос? Они слепы? Я один из Избранных Императора. Я рыцарь с кровью Дорна, я воин-жрец Чёрных Храмовников. Что-то случилось?

— Да, — говорю я ему, всем им. — Кое-что случилось.

— Но… что?

Я не отвечаю на этот вопрос. Вместо этого я иду к выходу из зала, не обращая внимания на то, что люди в униформе разбегаются от меня, словно испуганные насекомые.

Громко и неприятно, подобно раскату, грома взвывает сирена. Я возвращаюсь к столу.

— Что это?

Они вздрагивают от резкого голоса из динамиков моего шлема. Сирена продолжает завывать.

— Трон Бога-Императора, — шепчет Саррен.

У улья Хельсрич не было колец стен и укреплений. Только одна городская стена.

Когда по всему городу начала выть сирена, Артарион стоял в тени башенного орудия, чьи спаренные стволы нацелились в отравленное небо. На расстоянии нескольких метров расчёт из людей трудился на своём опорном пункте, выполняя ежедневные ритуалы обслуживания. Они впали в нерешительность, услышав звук сирен, и начали переговариваться.

Артарион бросил взгляд назад, по направлению к башне-крепости в центре города, невидимой из-за расстояния и частоколу шпилей улья, похожему на лес.

Он чувствовал, как люди изредка посматривали в его сторону. Понимая, что он отвлекает их от необходимых машинных обрядов, Артарион стал спускаться со стены. Его пристальный взгляд упал, на бесконечные пустоши, тянущиеся за горизонт — как падал и раньше почти ежечасно в течение недели после прибытия в улей.