Хеллоуин - [39]
– Господи, ты соображаешь…
– Он здесь!
– Что стряслось?
– Анджей здесь!
– А ты в своем уме?
– Я…
– Подожди секунду.
Жанна услышала, как Марта что-то объясняет мужу. Судя по всему, звонок среди ночи привел Роберта в не то чтобы очень благодушное настроение. Несмотря ни на что, Жанна не смогла удержаться от улыбки, представив его жирную сонную физиономию. Более недовольным мог выглядеть разве что боров, отнятый от свиньи на решающей стадии случки.
Наконец прения, отголоски которых достигали ее слуха, завершились, и Марта вновь вышла на связь:
– Послушай, – начала она тоном практикующего психиатра, – то, что случилось, всего лишь результат чувства ложной вины, которое копилось в тебе эти годы. Часть тебя все еще считает, что ты могла его спасти.
– Но я видела его, ты должна мне верить. Это был Анджей…
Жанна как-то вдруг утратила уверенность, что поступает правильно. Она не должна была звонить Марте среди ночи, чтобы сообщить настолько чумную новость. (На общем фоне мелькнула мысль, что она еще даже не успела рассказать о своем визите к Эмме.) Неудивительно, если теперь единственная подруга станет считать ее тронутой кубитой, лишенной радостей сексуальной жизни, – не так ли?
– Ну и где же он? – спросила Марта, явно стараясь подавить зевок.
Жанна вкратце поведала ей о последних десяти (а может, пятнадцати? или трех?) минутах своей жизни, лишенной маленьких утех.
– Значит, он сейчас заперт у тебя в ванной?
Жанна больше не сомневалась, что совершила чертовски огромную глупость, позвонив Марте. Как же она ненавидела подругу в тот момент! С тем же успехом Марта могла поинтересоваться, не принимает ли она наркотики. Именно это, в сущности, и означал ее вопрос; все остальное – фокусы семантики.
– Марта, неужели ты думаешь, что я лгу? – Какая-то часть мозга все еще верила, что ей удастся убедить Марту в правдивости своих слов (и еще, наверное, в своем здравом рассудке), – ведь они, в конце концов, лучшие подруги. – Помнишь, ты сама говорила, что иногда в жизни происходят очень странные вещи, когда рассказывала о том парне, Кладбищенском Стрелке, что он тебе приснился в…
– Все это ерунда, – с раздражением отрезала та. – Здесь нет никакой связи. Ты заметила, какое тут ключевое слово? Прис-нил-ся. По-моему, то же самое произошло и с тобой. Только тебе еще не хватило времени это сообразить.
– Так что же мне делать? – Жанна ни на минуту не прекращала поглядывать на выход из комнаты, вслушиваясь одним ухом, что творится за ее пределами. – Что мне делать?
– Господи, ну откуда мне знать? – Марта замолчала, потом добавила: – Если боишься оставаться одна… вызови, к примеру, пожарных. Или скорую.
Жанна так никогда и не узнала, издевалась над ней Марта или действительно хотела помочь.
Затем она услышала в трубке свой собственный голос:
– Спасибо за совет, лицемерная сука! А теперь полезай-ка под бок к своему хряку и оторвись чуток, может, тогда мы обе угомонимся… Йии-хо-хо, Йезус-Мария-курва-Христос!
Жанна в ужасе отшвырнула трубку, словно та была вымазана ядом, и уставилась на телефон. Нет, это невозможно… Она этого не говорила, ее губы даже не шевелились, о боже!
– Здесь кто-то, похоже, нуждается в хорошей компании, – донеслось из коридора. – Готов обеспечить веселье на всю ночь. Как в старые времена, ты еще помнишь? Правда, кое-какие важные инструменты сильно пострадали, но думаю, мы как-нибудь обойдемся и такими.
– Какого черта тебе от меня надо? – крикнула Жанна, находясь в считаных миллиметрах от пограничной линии, за которой бились маслянистые волны необратимой истерики.
Вместо ответа она услышала, как опять что-то свалилось в ванной, разбившись вдребезги. И еще завывание осеннего ветра за окном.
Она схватила трубку телефона и набрала номер пожарной службы, потом нажала сброс и ввела другой – скорой помощи.
Возможно, в совете Марты был какой-то резон.
Она провела самые напряженные тридцать семь минут в своей жизни, не сводя глаз с порога комнаты, пока в квартиру не позвонили.
Когда-то ей на ум пришла гениальная идея снять комнатные двери, а проем завесить шторкой из бамбуковых палочек, нанизанных на нити. Ей казалось, что это станет оригинальной деталью интерьера. До покупки подходящей бамбуковой шторки дело так и не дошло, и проем совсем не оригинально напоминал по вечерам вход в темную гробницу, а во время готовки из кухни частенько натягивало чад. Теперь эта неоконченная затея снова вылезла ей боком – в комнате не было двери, которую она могла бы закрыть. По крайней мере так ей было бы спокойнее.
Один раз Жанну сильно потянуло позвонить Марте и объяснить, что случилось на самом деле: что голос в трубке был не ее, хоть и очень похожим. Но она почти сразу отвергла эту мысль как нереалистичную.
Из коридора еще некоторое время долетали разные звуки: будто кто-то возится с туалетными принадлежностями, играет дверной защелкой… а потом вдруг все разом смолкло, и наступила тишина. Только капли дождя монотонно барабанили снаружи о жесть подоконника.
Не прошло и пяти минут, как Жанну стали одолевать сомнения. А не приснился ли ей весь этот аттракцион с привидениями, только наяву? Может, как это ни трудно было признать, Марта все-таки оказалась права?
13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.
«Этопять», как пишут в Интернете. Это юбилейная пятая ежегодная антология лучших новых рассказов в жанре хоррора, мистики и триллера. Книга, пропустить которую вы не имеете права. Это девятнадцать – «волшебное» число Стивена Кинга – девятнадцать историй, от которых мурашки бегут по коже. Это сто – сто процентов ужасов и кошмаров прошлого, настоящего, будущего, среди которых наверняка есть и ваш персональный кошмар. Это три. И это тысячи. Три слова – Самая Страшная Книга, – которые стали паролем доступа в мир сверхъестественного для тысяч и тысяч читателей. Мы вновь открываем портал в темное измерение.
Монстров не существует!Это известно каждому, но это – ложь. Они есть. Чтобы это понять, кому-то достаточно просто заглянуть под кровать. Кому-то – посмотреть в зеркало. Монстров не существует?Но ведь монстра можно встретить когда угодно и где угодно. Монстр – это серая фигура в потоках ливня. Это твари, завывающие в тусклых пещерах. Это нечто, обитающее в тоннелях метро, сибирской тайге и в соседней подворотне.Монстры – чудовища из иного, потустороннего мира. Те, что прячутся под обложкой этой книги. Те, после знакомства с которыми вам останется лишь шептать, сбиваясь на плачь и стоны, в попытке убедить себя в том, что:Монстров не существует… Монстров не существует… Монстров не существует…
Мифический Жнец, старуха с косой, гниющие зомби или просто увядший цветок – у смерти много лиц, но ее настоящий лик никому из живых неведом. Смерть – Великое Неизведанное. Смерть – Великое Неизбежное. И как все незнакомое, но грядущее – смерть пугает. В этой антологии собраны рассказы и повести о смерти и мертвецах. От самых экзотических (хоррор-вестерн от Максима Кабира, самурайский эпос Дмитрия Костюкевича) до простых, каждому понятных и близких (истории Алексея Шолохова и Майка Гелприна). И даже без черного юмора не обошлось, и некрореализму в традициях Мамлеева есть место на страницах этой книги. Ведь у смерти так много лиц… Вот они, перед вами, эти лица.
В 1983 году впервые прозвучала песня «Гоп-стоп», профкомы начали запись желающих купить «москвич» в кредит и без очереди, цены на нефть упали на четвертый год афганской кампании в полтора раза, США ввели экономические санкции против СССР, переместили к его границам крылатые ракеты и временно оккупировали Гренаду, а советские войска ПВО сбили южнокорейский «боинг».Тринадцатилетний Артур живет в лучшей в мире стране СССР и лучшем в мире городе Брежневе. Живет полной жизнью счастливого советского подростка: зевает на уроках и пионерских сборах, орет под гитару в подъезде, балдеет на дискотеках, мечтает научиться запрещенному каратэ и очень не хочет ехать в надоевший пионерлагерь.
«Возвращение “Пионера”» – новый роман Шамиля Идиатуллина, писателя и журналиста, дважды лауреата премии «Большая книга», автора романов «Город Брежнев», «Бывшая Ленина», «Последнее время». В 1985 году трех школьников отбирают для участия в секретной космической программе «Пионер». Подростки должны помочь человечеству покорить Вселенную, а прежде – спасти его от смертельной угрозы. И это только начало испытаний. Когда они вернутся на Землю, то обнаружат, что попали в далекое будущее, где их никто не знает, где не существует их страны и где не осталось почти ничего, чем они дорожили и ради чего шли на жертвы.
Коллеги называют его «отцом русского хоррора». Читатели знают, прежде всего, как составителя антологий: «Самая страшная книга 2014–2017», «13 маньяков», «13 ведьм», «Темные». Сам он считает себя настоящим фанатом, даже фанатиком жанра ужасов и мистики. Кто он, Парфенов М. С.? Человек, который проведет вас по коридорам страха в царство невообразимых ночных кошмаров, в ту самую, заветную, «Зону ужаса»…Здесь, в «Зоне ужаса», смертельно опасен каждый вздох, каждый взгляд, каждый шорох. Обычная маршрутка оказывается чудовищем из иных миров.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.