Несколько минут спустя палач перерезал веревку, а охранники подхватили её тело. Врач осмотрел его и торжественно провозгласил, что Хелен мертва.
* * *
Сидя в машине вместе с Клэр и ребятишками, я ехал по главной улице Сан-Вердо по направлению к Фремонт-сквер, мечтая лишь об одном — никогда сюда не возвращаться. Было десять утра, и старые ведьмы уже облепили игральные автоматы, дергая сухонькими морщинистыми лапками за рычаги и без конца скармливая монетки в ненасытные пасти. Всякий раз, когда им удавалось выстроить в одну линию три сливы, три персика или три колокольчика, автоматы изрыгали из своего чрева поток серебра, а воздух оглашался заливистым старушечьим смехом.
Притормозив напротив скопища игральных автоматов, я выбрался наружу.
— Зачем ты здесь остановился? — спросила Клэр, но я не ответил.
Прошагав к автомату, я замер на месте.
— Есть! — взвизгнул тонкий надтреснутый голос.
Из автомата дождем посыпались полудолларовые монеты, а облепившие автомат старушенции поспешно опустились на четвереньки, подбирая с тротуара серебряные кругляши.
И вдруг я услышал её голос:
— Блейк!
Прозвучал ли он вслух, раздался ли в моей голове или исторгнулся из глубин моей памяти — я так никогда и не узнал. Я стоял и смотрел, а на меня взирали радостные морщинистые лица с жадно горящими глазами и оскаленными ртами.
Я вернулся к машине.
* * *
Мы уже выехали из Сан-Вердо и мчались по раскаленной пустыне, когда Клэр сказала:
— Больше ведь такое с нами никогда не случится — да, Блейк?
— Никогда, — ответил я.
